Тем более, что секс — далеко не любовь, баловство — не измена, можно порезвиться с красоткой, но возвратиться к любимой женщине.
Короче, наворочал такое — сам удивился. Жаль Светка не слышит, может быть, убедилась бы в моем отношении к… семье.
Волин понимающе усмехнулся. В глазах — томное выражение заядлого покорителя дамских сердец, пальцы зашелестели бумагами. Будто забегали по женским прелестям.
— И кого вы покорили?
— Секретаршу Пантелеймонова…
— Катеньку? Жирный кусок, ничего не скажешь… И как она в постели?
Расследование убийства главного экономиста отступило на второй план. Кажется, изо рта бизнесмена вот-вот закапает похотливая слюна.
— Нормально.
— Понимаю, говорить о таких вещах — не по мужски. Еще раз — молодец! Хотя между близкими друзьями, надеюсь, что это именно так, некоторая вольность допустима… Впрочем, вапши дела, ваши заботы… И где же вы сейчас живете?
Я охотно продекламировал адрес и номер телефона. Подозреваю, что все эти данные хозяину известны с той минуты, как я переступил порог дома на Олимпийской улице.
— Спасибо, — поблагодарил он, бегло записывая мой адрес на страницу блокнота. — И сколько платите?
— Двести баксов.
— Фирма компенсирует эти затраты… Теперь о деле…
Итак, проверка, похоже, прошла благополучно. Ибо второе задание — более серьезное и откровенно криминальное. Вкратце речь идет о некоем магазине, задолжавшем «крыше» немалую сумму. «Главному аналитику» поручается разработать план воздействия, исключающий даже самую мизерную опасность подставиться под уголовный розыск.
Вообще-то, не исключается вторая, более тщательная проверка. Ничего страшного, постараюсь благополучно миновать и этот «шлагбаум», перекрывающий дорогу и к тайнам «музыкантов», и к потаенным делишкам хозяйственного управления Госдумы.
Бегло познакомившись с расписанным по дням и часам планом приведения «в сознание» забастовавшего директора магазина, Волин пришел в восторг. Вместе с пачкой баксов меня облагодетельствовали дружескими поцелуями и об»ятиями. Льдинки в глазах босса медленно подтаивали, но окончательно все же не исчезли…
Один за другим потянулись «трудовые» будни. Мне выделили кабинет поблизости от кабинета хозяина. Задания все больше усложнялись, становились день ото дня откровенней и опасней. Чем только я не занимался! Планировал разборки с конкурентами, изобретал способы воздействия на «неплательщиков», разрабатывал ограбления и хищения, давал советы по отмывке награбленного.
Вечером снова и снова проверял квартиру на наличие «жучков». Первый появился на третий день после моего вселения. Убирать не стал — опасно, просто научился временно отключать, при разговорах с Иваном, и включать, при посещении квартирной хозяйки, которая, как я подозреваю, работает негласным сотрудником московского угрозыска, этакой «сексотихой».
Но чем бы я не занимался, в голове крутилась одна неподдающаяся разрешению проблема — как выйти на депутата и его окружение, как нащупать несомненно существующую связь Госдумы с Росбетоном? Связь, уже стоящая жизни четырех человек. Скорбный этот список возглавляет кому-то не услуживший веселый и разворотливый Вартаньян.
Образовался запутанный до предела клубок, вернее — куча зловонного мусора, которые предстоит распутать и разгрести. Типа контейнера, куда Светка выбросила старый замок. Правильное тогда я принял решение — выжечь содержимое, отделить ненужный хлам от «твердых» частиц. Но там были поиски улики — замка. А здесь… Госдума, Росбетон, «музыкальная мастерская», аптечный бизнес…
Однажды, проходя по коридору в туалет, столкнулся с… Богомолом. Листик шел с гордо поднятой головой в сопровождении Димыча. Уже одно это настораживало — на моей памяти первый случай, когда посетителя сопровождает приемщик. Обычно для этого существуют другие мужики, рангом помельче.
— Вот это встреча! — язвительно проговорил бывший наркоделец. — С повышением тебя, мент. Слышал, не стану скрывать, но не поверил. Неужто, успел продать Вацлава и теперь решил подставить Семена? Далеко пойдешь, если не подколят.
Я повелительным жестом отослал Димыча и тот покорился — повернул назад. Трудно сказать, что подействовало на бандита: внушение хозяина либо мое независимое поведение, но он стал относиться к начальнику аналитического отдела более лояльно, перестал выразительно потирать челюсть, даже научился сдержанно улыбаться.
Вот и сейчас покорно покинул пустой коридор, вышел в соседний переход и аккуратно прикрыл за собой дверь. Дескать, пусть разбираются без моего участия, у меня хватает своих забот.
Я прижал Листика к стене, блокировал слабые руки, надавил пальцами на горло.
— Ты, падло, попридержи язык, пока я его не выдрал. Понял? Подколят меня или не подколят — моя забота, но вякнешь ещё раз хоть одно слово — не жилец. Придушу.
И я заиграл на горле аптечного бизнесмена, будто на клавишах духового инструмента. Нажму — отпущу — снова нажму. Листик побагровел, попытался оттолкнуть «садиста» — не получилось.
— От…пусти… Больше… не… буду.
Я смилостивился — отпустил мерзавца. Мало того, лично сопроводил его к входу в кабинет Волина. О чем они разговаривали — неизвестно, но, похоже, о моей угрозе Богомол так и не пожаловался. Побоялся.
На следующий день к обеду в «музыкальную» мастерскую пожаловал генеральный директор Росбетона. В это время я находился в волинском кабинете, докладывал свои соображения по «покорению» одной туристской фирмы, упрямо не желающей согласиться на защиту «крышей» её безопасности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93