— Уголовный розыск. Слушаю вас.
Бросить трубку — вызвать подозрение. Это тебе не столица, мигом засекут. В милиции сидят не одни идиоты.
— Простите, ошибся номером, — проквакал Пудель через приложенный к мембране носовой платок. — Извините.
— Бывает, — миролюбиво посочувствовал сыскарь, и тут же спросил. — А какой номер вы набирали?
Поднатужившись, Васин назвал такое сочетание цифр, что в горле запершило. И — замер: поверит или станет проверять? Может быть к гостиничке уже торопятся резвые оперативники?
— Ничего похожего…
— Извините, — ещё раз квакнул Пудель и положил трубку.
Отдышался, вытер потный лоб. Не дай Бог, снова наткнуться на миролюбивого мента — лучше звякнуть после обеда. И, конечно, не из Дома приезжих.
Второй звонок — из разгромленной будки телефона-автомата.
На этот раз повезло — ответила Стелла. Несмотря на поскрипывание и посвистывание аппарата-инвалида, Васин сразу узнал негромкий, мелодичный голос молодой женщины.
— Угрозыск. Слушаю вас.
В ответ — горловое покряхтывание.
У Стеллы перехватило дыхание, замерло сердце. Мучающие её подозрения мигом растворились в радости.
— Петя… ты?
— Я… У нас мало времени. Слушай внимательно. Ты в комнате одна? Никто нас не подслушивает?
— Да… Нет…
Молоток, телка, сразу врубилась! Отвечает коротко и ясно, не размазывает и не всхлипывает.
— Завтра в десять утра ожидаю тебя на полпути к Сидоровке. Никаких машин, возьми верховую лошадь. И — никаких сопровождающих… Увижу кого — не подойду.
Стелла молчала. Отвечать, соглашаться либо спрашивать не было сил. К тому же, по опыту прежних встреч с Петром она знала: ответа либо раз»яснения не получит.
Одно из двух: соглашаться или… положить трубку. Последнее казалось невероятно глупым, сравнимым разве с издевательством над собой. И все же радость от появления Васина была не такой всепоглощающей, нежели раньше. Оставшийся после расследования убийства в Настасьином распадке осадок спресовался под сердцем и в мозгу, не пуская туда жаркие волны, исходящие от зажатой в руке телефонной трубки.
— Почему молчишь? Ты все поняла?
— Да, все.
— Приедешь?
— Конечно, — и словно догоняя равнодушное слово «конечно», послала ему вдогонку. — Обязательно, Петя, непременно…
Пудель положил трубку, удовлетворенно выругался. Телка — класс, жаль мочить такую, но другого выхода нет, Салова становится опасной — он с»умел расслышать в её голосе ранее несуществующие нотки сомнения. Поедет он с генералом в Подмосковье, ментовка расколется и пошлет её муженек-майор следом за соперником своих сыскарей. Или звякнет муровскому начальству…
Придется рубить ещё один конец…
А Салова положила трубку и задумалась. Схлынул вешний поток радости и обнажил угловатые камни подозрений. Спрашивается, зачем встречаться так далеко? Чем Петю не устраивает приземистая избушка на окраине Кокошино? Что означает настойчивое предупреждение приехать на свидание одной? Неужели он думает, что Стелла пригласит с собой на любовное свидание ребят из угрозыска?
Вопросы, вопросы…
Может быть, не ездить? Позвонит вторично — сослаться на болезнь, запрещение мужа, шалости сына… Да мало ли какие причины можно изобрести…
Нет, нет, она поедет. В последний раз. Серьезно поговорит с Петей, заставит его признаться в непричастности или в… причастности к преступлениям, которые буквально потрясли район. После этого она либо зачеркнет горькую свою любовь, либо она, эта любовь, вспыхнет ещё более ярким пламенем.
Головой женщина понимала: ни в чям Васин не признается, ни за что не склонит гордой головы — затеянный ею «серьезный разговор» расплавится в огне его ласк. И все же надеялась совместить несовместимое: любовь и увещевание.
Утвердившись в принятом решении, Салова нацелились на разрешение немалых трудностей.
Первая, где взять лошадь с седлом? В райотделе такой «штатной единицы» не прелусмотрено — «газики» без горючего, пикап, несколько мотоциклов. Придется обратиться к кому-нибудь из местных жителей.
Позабыв о залежах бумаг, Салова ринулась на поиски.
— Имеется лошаденка, как без них? — признался один владелец гужевого транспорта. — И седлышко висит в амбаре. Не новое, конечно, но годное…
— Одолжите на денек…
— Нынче не старые времена, барышня, за «так» ничего не делается, все имеет свою цену. Не в дерьмовых российских рубликах — в зарубежных зеленых…
— Сколько? Я заплачу…
Мужик заломил такую сумму в баксах, что Салова невольно округлила глаза и по бабьи охнула.
Другой лошадинный владелец не стал размусоливать — с ходу выложил условия: пять долларов за час и ни меньше. Поскольку надежд на другие варианты призрачны, Стелла пустилась в торг.
Сошлись на долларе в час. В переводе на рубли — почти пять тысяч. Это если поблаженствовать в обьятиях Петеньки не больше двух часов.
Вторая проблема полегче.
— Завтра поеду в Настасьин распадок, — независимо проинформировала мужа Стелла. — Возникли кой-какие мыслишки, хочу проверить на месте.
— С кем поедешь? — рассеянно спросил майор, отрываясь от папки с бумагами. — И на чем? Горючка осталась только для срочных выездов…
— Ты считаешь мою работу второстепенной? — ощетинилась Салова, но тут же заставила себя ласково улыбнуться. — Впрочем, ты, как всегда, прав. Попрошу кого-нибудь подбросить меня в распадок.а обратно — на попутных…Что же касается сопровождающих — обойдусь без них. Знаешь ведь — терпеть не могу нянек…
— И все же…
— Ладно, если ты настаиваешь — подумаю. Возможно попрошу съездить со мной Варламку…
Конечно, Стелла никого брать с собой не собиралась, просто попыталась затуманить мужу мозги, предстать перед ним внимательной и послушной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115