Два десятка шагов по аллее. Над головами гуляющих — птичьи мелодии. Не поймешь — во здравие или заупокой. Скорей всего — отпевание двух идиотов.
Рекс внимательно слушал предложение сослуживца. Николай говорил отрывисто, с длительными паузами, особенно важные места подчеркивал резкими жестами. Появилась возможность солидно прибарахлиться. На всю жизнь, конечно, не хватит, но на добрую её половину — гарантировано. О заказчике — молчок. Чем меньше будет знать десантник, тем лучше и для Родимцева, и для него.
Дело, можно сказать, плевое: забраться в сейф банкира и снять на пленку бумажку. Одному не осилить — придется блокировать коридорного охранника, подстраховать партнера во время фотографирования. Кроме того, имеется несколько нерешенных вопросов. Первый — когда Ольхов слиняет в очередную загранпоездку. Второй — сейф, наверняка, подключен к сигнализации. Как её вырубить? Третий — замок любого хранилища имеет свой шифр. Как его разгадать?
— Ничего себе вопросики! — тихо рассмеялся Рекс. — От А до Я. С тобой, дружан, не соскучишься… Впрочем, на один уже сейчас могу тебе ответить. Хозяин в сопровождении урода сегодня уезжает в любимый свой Израиль. Так он делает всегда на период операции, создает непрошибаемое алиби… И ещё — охрана. Один из них — мой бывший кореш, вместе парились в изоляторе. Думаю, закроет на время глаза и уши. Без силовых приемчиков… А вот по сигнализации и замкам — пас, ничего сказать не могу.
— Может быть, поможет… Вавочка? — вслух подумал Родимцев.
Несколько долгих минут Рекс с удивлением глядел на друга.
— Вот оно что! — протянул он. — Значит, ты всерьез положил глаз на эту змеюку? Честно признаться, догадывался, но окончательно не верил… Ну, да, ладно — твои проблемы. Лично я лучше паршивую суку отодрал бы, нежели эту шлюху.
Оказывается, неприязнь парня подпитывается старыми, как мир, причинами. Во время его появления в особняке Рекс сразу выделил аппетитную телку. Свойственное мужчинам высокое мнение о своей персоне показало — телка, в свою очередь, заинтересовалась интересным самцом. Сделаться любовником хозяйской дочки, наследницы огромного состояния — можно ли мечтать о большем?
Однажды, во время очередной отлучки Ольхова Рекс забрался в комнаты Вавочки и попытался заглянуть ей под подол. Несостоявшегося любовника отрезвил удар ногой в пах и звонкая пощечина. Униженный и оскорбленный телохранитель, согнувшись, выскочил в коридор.
Чтобы не обидеть друга, Родимцев спрятал довольную улыбку. Изобразил сочувствие.
— Знаешь старый анекдот? Встречаются два парня, штурмующие одну и ту же телку, обмениваются откровенными мнениями. Тебе дала?… Нет! Вот лярва! А тебе дала?… Да! Вот шкура!… То-есть, всегда виновата баба.
Посмеялись. Павел, как все добродушные и сильные люди, быстро отходил от злости. Вместе с Николаем он смеялся по поводу свей давнишней любовной неудачи, предсказывал такую же Родимцеву.
— Не надейся, кореш, все равно не даст. Покрутится, повертится, покажет аппетитные фуфеля, а прижмешь — врежет по яйцам.
Николай притворно вздыхал. Сам думал совсем о другом. Ольхов уедет, захватив с собой уродливого секретаря и наушника. Значит, можно проникнуть к Вавочке и переговорить с ней. Убедить — нужно бежать из вонючего особняка, а для этого нужны деньги. И — немалые.
Он старательно прятал от себя настоящую причину намеченного свидания. Деловые переговоры, конечно, необходимы, но они — на втором плане.
— Послушай, Пашка, что скажу. Если охранник — твой кореш, уговори его на час-другой закрыть глаза и уши. Я проберусь к Ольховой и постараюсь узнать шифр сейфового замка и местонахождение щита сигнализации… Не знаю, как ты, а мне не хочется превращаться в килера…
— Мне — тоже. Надоело. И без нынешней операции — по горло в крови… С Васькой-котом потолкую, думаю, согласится… Другой помощи не требуется? — хитро подмигнул Рекс.
— Спасибо. Обойдусь своими силами…
Васька-Кот согласился. Правда, по информации Рекса, запросил за помощь кругленькую сумму в триста баксов. Дескать, нынче в России даже помочиться бесплатно — целая проблема. А тут речь идет о предательстве интересов хозяина, за которое могут не только вышвырнуть за ворота, но и кастрировать.
Пришлось Пашке раскошелиться. Николай пообещал компенсировать ему затраты, как только получит деньги за фотоснимок ольховского протокола.
Вечером того же дня Родимцев появился в знакомом коридоре. Сердце так сильно билось, что, кажется, вот-вот выпрыгнет и самостоятельно полетит в комнаты девушки. Васька-Кот понимающе подморгнул, подошел к окну в конце коридора и принялся с интересом разглядывать высоченную заводскую трубу. Автомат болтается на спине стволом вниз. Будто ненужная вещь, неизвестно для чего существующая.
Родимцев осторожно постучал по филенке двери.
— Входите. Открыто.
В голосе — безысходная грусть. Какая разница, кто пожаловал, кому понадобилась затворница? Вавочка сидит спиной к двери в кресле, уставившись в окно. На коленях — раскрытая книга. В прозрачном халатике, под которым просматривается розовый бюстгалтер и такого же цвета трусики.
Николай застыл в нескольких метрах от кресла, не в силах сказать ни слова. Только не сводил горящего взгляда с девушки.
— Что тебе, Василек?
Не дождавшись ответа, девушка обернулась.
— Младенчик?… Господи, снится мне, что ли?
Она подбежала к парню, несколько минут всматривала в его взволнованное лицо. Потом рывком приникла к нему, подняла голову и закрыла глаза. Он осторожно, будто к иконе, приложился к её дрожащим губам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86