Но вундеркинда из него не получилось. В музыкальную школу Денис тоже ходил из-под палки, и после нескольких провалов на экзаменах Люси признала, что довольно мучить мальчика и позорить себя. Не всем дан талант к музыке, и здесь вовсе нет ничего страшного. Что же делать – проживем и без этого. И хоть сейчас Денис иногда садился за пианино, дальше «Чижика-пыжика» дело не шло. Поэтому когда полчаса назад Денис взял чистый и сочный мажорный аккорд, Люси была убеждена, что это случайность, и подумала: «Дурашка, не захотел учиться…
Потом Денис взял минорный аккорд, и у Люси вдруг участилось биение сердца – это был всего лишь аккорд, но после сочной радости до мажор он показался наполненным трагизмом и ощущением приближающейся бури.
«А мальчик-то все-таки немножко занимался, втихомолку от мамочки, – подумала Люси. – Наверное, хотел сделать мне приятное».
Она услышала, как пальцы мальчика побежали по клавиатуре, и старое фортепьяно, давно уже не воспроизводящее ничего, кроме «Чижика-пыжика», ожило. Забытый инструмент, словно благодарный пианисту, решил показать все, на что он способен. А пианист был настоящим виртуозом, быть может, не хуже того великого, о котором грезят все рояли мира и который сочинил эту музыку. Денис играл, и Люси, слышавшая только своего сына и стук собственного сердца, никогда бы не могла предположить, что такое возможно. Денис играл «Революционный этюд» Шопена.
– Боже мой, что происходит с мальчиком? – проговорила Люси, не зная, пугаться ей или плакать от радости. – Значит, он репетировал, пользуясь любой минутой, когда меня не было дома. Мальчик мой, он решил сделать мне подарок!
Люси вошла в комнату Дениса и слушала игру своего сына, боясь прервать его и чувствуя, как слезы наворачиваются на глаза. И очень хорошо, что Люси была кино-, а не меломанкой, хорошо, что она сама никогда не занималась музыкой профессионально и, по правде говоря, мало что в ней смыслила. Иначе бы она поняла, что втихомолку от мамочки так выучиться играть нельзя. Иначе бы Люси очень испугалась. Потому что Денис играл не просто технически сложное произведение, он играл его так вдохновенно и блестяще, что любой из великих пианистов, живущих сейчас в мире, смог бы оценить его мастерство и, конечно, в шутку предположить, а не сам ли Шопен вернулся на землю в образе этого молодого гениального дарования. К счастью для себя, Люси всего этого не знала. Иначе бы она очень испугалась. А сегодняшний день и так приготовил немало вещей, которых несложно испугаться.
Денис прервал сам себя.
– Мальчик мой, что происходит? – Люси смотрела на сына глазами, полными любви. – Ты – мое чудо! Где ты так выучился играть?
– Чуть позже я сыграю тебе Вагнера, мама, – проговорил Денис, и Люси удивил и озадачил его взгляд. Он смотрел как-то странно насмешливо. – Ладно, сейчас я хочу отдохнуть. Надо навестить Егора; с ним кое-что вчера произошло… Разбуди меня минут через сорок. – И он прилег на свою софу и тут же уснул.
Сейчас уже прошло полчаса, Люси выпила бутылку пива и решила пойти взглянуть на мальчика. Может быть, надо его укрыть?!
Она не могла ничего понять. Она чувствовала какую-то тревогу.
Студент прошел на кухню огромной Алкиной квартиры и посмотрел в окно. Снег над Москвой не прекращался. И уже начало темнеть – впереди самая длинная ночь. И еще три дня, а потом солнце вырвется из своей зимней темницы и двинется к лету. И день будет отбирать у ночи минуты, затем – часы, а потом придет апрель – лучший месяц в природе.
– Алка, ты говоришь – крайний шкафчик?
– Да… – Голос Алки был очень слабым – все никак не отойдет от своих фантазий.
– Вот, есть лампочка в сто ватт, хотя в таком модном доме, как ваш, это можно было бы делать и не за счет жильцов. Ты как считаешь?
– ТЫ прав…
– Мне, конечно, не лень, но там такая темень… Ты точно не знаешь, куда обращаться в таких случаях?
– Да… Я точно ничего не знаю.
«Черт побери, – подумал Студент, – что бы ей такого сказать? Сидит бледная как полотно. Надо же – так телефонного звонка перепугаться».
– Алка, послушай, не дури – это точно был твой отец. А потом, видимо, кто-то вклинился, такое бывает на линии, и ты прослушала какую-то чепуху, не имеющую к тебе ни малейшего отношения.
– Хорошо, не будут дурить…
– Я серьезно.
– Я тоже.
– Послушай, я согласен, что это странно – Дядя Витя без конца выигрывает деньги, странно его заявление, что вернули квартиру… Выплатили штраф– это вообще какой-то бред… Вполне возможно, что он уже напился с утра и теперь представил себя героическим борцом с отечественной мафией. Сейчас он еще часок посидит в пивнушке и объявит себя главой Фонда содействия обездоленным, куда все московские криминалы делают ежемесячные отчисления…
– Считай, что ты меня развеселил.
– Но чтобы какие-то телефонные голоса… Прямо голоса с того света… Готический роман ужасов и немного электронных технологий.
– Как ты сказал?
– Что я сказал?! – Студент уже сам пожалел о своем сравнении.
Алка перепугана, ее прямо заклинило.
– Ценю твою деликатность… Насчет голосов ты прав.
– Алка, мы сейчас дождемся Дядю Витю и спокойно переговорим с ним. И увидишь, что все это ерунда. – Студент уже покинул кухню, прихватив с собой лампочку в сто ватт, и сейчас с улыбкой подошел к своей подруге. – Чтобы перестать бояться призраков, надо встретиться с ними лицом к лицу. И тогда они либо тают, либо оказываются обычными людьми. Скорее всего нашему остается последнее. История Всемирного Спиритоведения помалкивает о пьющих призраках…
– Балда ты. – Алка все же улыбнулась. – Книжки надо повнимательней читать… А как же Булгаков?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157