Поднял автомат. В конце концов, каждый волен сам выбирать свою судьбу. Но все же он тянул с выстрелом до последнего. Он не хотел убивать этого человека. В эту ночь было пролито уже достаточно крови. И Скопцов надеялся, что Николаша все же остановится в самый последний момент.
И только тогда, когда расстояние между ними стало слишком уж опасным, Василий медленно и неохотно потянул спуск. Он вовсе не собирался подражать американским боевикам, в которых главный герой обязательно дерется в конце с главным антигероем на кулаках. Это в кино хорошо. А в жизни лучше использовать любое, даже самое маленькое, преимущество.
Но только вместо привычного уже звука выстрела раздался звонкий щелчок боевой пружины – в магазине кончились патроны.
Конечно, Скопцову следовало использовать автомат для рукопашной – слава богу, этому его тоже научили, в свое время! Ударить в лицо противника магазином, а потом завершить скоротечную схватку отработанным боковым ударом приклада в висок.
Но он дернул затвор, заглянул в пустой патронник и на этом потерял время. Николаша одной рукой отбил ствол автомата в сторону, а второй захватил куртку Василия.
Скопцов еще успел удивиться тому, какая же мощная рука у этого не слишком крепкого на вид мужчины. А в следующий момент уже кувырком летел через двор.
Если говорить о классе, об уровне подготовки, то Скопцов с этим дядей даже, как говорится, и рядом не стоял. Недавняя апатия Николаши исчезла куда-то без малейшего следа – сейчас это был совершенно другой человек.
Мгновенная тигриная реакция, змеиная стремительность и точность движений, медвежья сила – все эти качества демонстрировал сейчас один человек. И этим человеком был не Василий.
Вообще, складывалось такое впечатление, что Николаша предугадывает все действия противника – практически ни одна из атак Скопцова не была проведена до конца. Зато самому ему частенько перепадали увесистые и точные удары, они сбивали дыхание и, самое главное, вышибали напрочь боевой настрой.
В конце концов, он уже даже не атаковал сам – просто старался удержаться на ногах. Как тогда, в тех зачетных спаррингах. Только вот тогда ставкой был берет. А сейчас – сама жизнь. И Скопцов свою ставку понемногу проигрывал.
Он пропускал удар за ударом, постепенно теряя остатки сил. А Николаша работал подобно автомату. Именно работал – другое слово здесь бы и не подошло. Лицо совершенно спокойное, даже отрешенное. Никаких признаков эмоций или усталости – только равнодушие.
Рано или поздно эта схватка должна была прийти к финалу. И этот момент настал – Василий пропустил хлесткий удар ногой в печень. Почти теряя сознание от боли, он тяжело рухнул на колени.
Николаша подхватил его за ворот куртки, удержав в таком положении. Спокойно, не торопясь, зашел сзади и, наложив одно предплечье на шею сзади, а второе – спереди, начал медленно сжимать их.
Скопцов услышал, как хрустит его собственная гортань. Воздуха не было, перед глазами плыли радужные круги. Сознание медленно угасало. Все-таки он проиграл. И с этим приходилось смириться.
Но только тело стремилось жить! В полубессознательном состоянии Скопцов судорожно шарил руками в пыли вокруг себя, цепляясь за жизнь. И неожиданно пальцы нащупали что-то очень знакомое.
Николаша так и не успел понять, почему вдруг ему отказалась служить правая, опорная нога – он просто рухнул на колено, выпуская из смертельного захвата горло Василия.
А Скопцов, перерезавший связки и сухожилия ноги противника чуть ниже колена, откатившись в сторону, резко махнул перед собой ножом крест-накрест, стараясь попасть в Николашу или хотя бы в то место, где тот только что находился. Результата он не увидел – согнулся, сотрясаемый мучительным приступом кашля, который перешел в рвоту. Но в какой-то момент остро отточенная сталь в его руке ощутила сопротивление человеческой плоти.
Только минут через десять, немного придя в себя, он посмотрел в ту сторону, где остался его противник.
Николаша лежал на спине в луже собственной крови – слепой удар Скопцова распахал ему горло практически от уха до уха.
Глаза его были широко открыты, и в них отражалось яркое утреннее небо. Или они у него от рождения были голубыми, а не серо-стальными?
Скопцов оглядел поле недавнего боя. Сколько же он народа здесь положил?
Василий не стал считать. Боялся... Просто еще раз попробовал прислушаться к самому себе – а нужно ли было делать то, что он сделал?
Скопцов не испытывал ни тени раскаяния. Он защищал себя и защищал других. Граждан своей страны. Тех, кому он когда-то присягал, принимая оружие. Тех, кого он когда-то уже защищал от унижения и порабощения.
Только сегодня он защищал их от бандитского и чиновничьего беспредела.
Почему же он раньше не замечал, как изменилась эта страна?! Насколько жестокой стала она к своим детям?!
Василий встряхнул головой – он все сделал правильно и жалеть ему не о чем! И теперь ему надо уйти отсюда. Потому, что его война еще не закончена. Есть еще и Боря Лось, и Дима Паленый, готовые перешагнуть ради "бабок" через любого. Есть еще и адвокат Подлесовский, который за соответствующую плату готов превратить черное в белое и наоборот. Есть и другие. Имя им – легион.
И пока они правят бал, пока они "рулят" в этой стране, он, Василий Скопцов, не считает себя уволенным из Вооруженных сил!
Аккуратно очистив лезвие ножа, Василий сложил его и спрятал в карман. Подойдя к Николаше, охлопал его карманы и достал из них ключи от машины.
"Блатные" номерные знаки помогут избежать проверок на дорогах. А километрах в ста за поселком он бросит машину в лесу и уедет с попутными дальнобойщиками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87