– Он сегодня как раз ответственный от руководства. Сейчас находится в своем кабинете.
– Как к нему пройти?
– Кабинет номер двадцать два, – приподнявшись в кресле, старлей начал показывать рукой: – По коридору прямо, потом – налево. Там увидите.
– Спасибо! – Василий шагнул в коридор.
Замполит, общительный, полноватый мужчина лет сорока с подполковничьими погонами на старательно отглаженном кителе, внимательно выслушал Скопцова.
– Вы знаете, Василий Арсеньевич, я не в курсе этого дела, – сообщил он. – Да и вся вчерашняя смена сегодня отдыхает. Но если это действительно вас интересует, я свяжусь с Аркадием Борисовичем, а он сам, лично, предоставит вам интересующую вас информацию. Если, конечно, это будет возможно, – вы ведь сами понимаете, тайна следствия...
– Понимаю, – кивнул Василий. Кроме тайны следствия, на которую ссылался замполит, несомненно, был и еще один фактор – подполковник не хотел брать на себя какую-либо ответственность, предпочитая свалить ее на любимого начальника. Обычное явление.
Замполит любезно проводил Скопцова до дверей райотдела, у которых бдительно нес службу постовой в каске и с автоматом.
Джип уже стоял возле здания администрации, а Николаша растерянно вертел головой по сторонам. В какой-то степени Скопцов был немного удовлетворен и отомщен. Нарочито небрежной походкой, не обращая внимания на помощника, Василий подошел к машине и начал устраиваться на пассажирском сиденье.
– И где ты шлялся? – злым, свистящим шепотом спросил подошедший сзади Николаша.
– Я что, под арестом? – вопросом на вопрос ответил Скопцов, устраиваясь поудобнее на сиденье.
– Нет, – вынужден был согласиться помощник.
– Тогда я не понимаю – что за вопросы? – закрепил успех Василий. Явно слыша скрип зубов Николаши, журналист самым невинным тоном поинтересовался:
– Так мы едем или как? – после чего захлопнул дверцу машины. Некоторое время Николаша стоял рядом. В нем явно боролись два противоречащих друг другу желания – вытащить Скопцова из машины и тут же, не отходя, как говорится, от кассы, набить ему морду. Но в то же время он не осмеливался сделать это без санкции своего шефа.
Постояв некоторое время, Николаша, с явным трудом сумел взять себя в руки, успокоиться. Обойдя машину, устроился на привычном ему водительском месте, запустил двигатель. И всю дорогу старался не смотреть в сторону Скопцова. Только напоследок, перед тем как высадить его из машины, наклонился и негромко прошипел:
– Ты знаешь, я буду очень рад, когда ты отсюда свалишь!
– Аналогично, шеф! – дурашливо отозвался Василий и, сделав на прощание помощнику ручкой, вышел из машины.
– Завтра, в десять часов, я за тобой заеду. – И Николаша умчался, распугивая колесами джипа уличных собак.
Остаток дня Скопцов проскучал один на один с телевизором. Маша в положенное время накрывала обед и ужин, приглашала его к столу, но держалась подчеркнуто официально, без тени доверительности. "Ну и черт с ней!" – решил Скопцов. В конце концов, ему с ней не жить. Пусть дуется сколько захочет.
Спать Василий завалился в десять часов вечера, время, по его представлениям, "детское". Задернул плотнее занавески на окнах, немного поворочался и уснул.
Проснулся он рано, чувствуя себя бодрым и отдохнувшим. Легко соскочил с кровати, размялся, провел короткий спарринг с собственной тенью, нырнул под душ.
Когда он вышел из душа, завтрак уже был на столе. А ведь признаков Машиного присутствия в доме слышно не было. "Высоко сижу, далеко гляжу!.." – вспомнил Василий слова из старой сказки. У него уже не было сомнений в том, что о его ночной "самоволке" Николаше сообщила именно Маша. Стало быть, она тут исполняет роль не только администратора, но и тайного соглядатая уважаемого Альберта Матвеевича. А жаль. К предателям Василий испытывал вполне понятное отвращение, и сейчас он видел перед собой не красивую и притягательную женщину, а подлую и хитрую тварь.
Маша, правда, особо глаза не мозолила – накрыла на стол и испарилась. Скопцов поел и, оставив грязную посуду на столе, вернулся в гостиную. Включил телевизор и только собрался посмотреть вчерашние новости, как за окном послышался скрип тормозов. Удивительно, но Николаша прибыл на полчаса раньше назначенного им самим срока.
Но только делать нечего. Скопцов встал, подхватил диктофон, блокноты и направился к выходу.
У дверей его ждал еще один сюрприз – приехал не помощник Альберта Матвеевича. Прикатил начальник милиции, собственной персоной, во всем блеске новенькой полковничьей формы.
– Здравствуйте, Василий Арсеньевич! – главный районный милиционер шел навстречу журналисту, а на лице его играла самая радостная улыбка, вроде лучшего друга встретил после долговременной разлуки.
– Здравствуйте, Аркадий Борисович! – Скопцов пожал протянутую ему руку. – Какими судьбами?
– Заместитель сообщил, что вы меня искали! – сообщил милиционер. – Вот, решил к вам заехать перед началом рабочего дня, узнать, может, какие проблемы?
– Проблема у меня только одна, – ответил Василий, пристально глядя в глаза Аркадию Борисовичу. – Вы слышали, что Бизикова покончила жизнь самоубийством?
– Да, повесилась. – На лице Аркадия Борисовича появилось приличествующее моменту скорбное выражение. – Не доглядели.
– Проверку проводите вы? Или прокуратура?
– Мы, разумеется. Явных признаков какого-либо криминала в происшествии нет. Отказной материал...
– А почему она повесилась? – поинтересовался Скопцов. – Ваша проверка дает ответ на этот вопрос? И... Было ли предсмертное письмо?
– Ну, пока что решение не принято.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87