— Ой, как неудобно вышло! — захихикала девица и пару раз вильнула бедрами.
Мужчина выпустил из рук ее груди и поправил слипшиеся от пота волосы на лбу.
— Думали — успеем, управимся, — извиняющимся тоном пробормотал полицейский, у которого, видимо, сохранились остатки старомодного понятия «совесть».
— Вот как? Может, я мешаю? — иронически поинтересовался Феликс.
— Мы тут в уголочке тихо, как мышки, — пропищала барышня. — Нам недолго осталось, правда?
— Да я бы уже кончил, — заметил страж интересов казны.
— Черт с вами, — Колчанов вышел из будущей спальни.
Вслед ему послышался пьяный женский смех и какое-то утробное хрюканье мужчины.
— Можете и дальше трахаться, только презерватив на полу не бросайте!
— А мы без него, — долетел до него голос, прерываемый хохотом.
«Вот тебе и покой!» — подумал Феликс.
Он вышел во двор. Тут же к нему подбежала одна из девушек, схватила за руку и положила ладонь себе на грудь.
— Попробуй, какой толстый-толстый слой шоколада, — она принялась расстегивать ворот блузки. При этом глаза ее оставались какими-то бесцветными и отсутствующими. — Молоко вдвойне вкусней, если это «Милки Вэй». Му-у!
— Сгинь, — отмахнулся Феликс.
Он поискал глазами и тут же увидел якобы случайно оказавшегося неподалеку Виталика.
«Наверняка он подослал, подучил!» — мелькнула мысль.
— Ты мне нравишься, — шептала девушка. — Хочешь? — Она несколько раз качнулась и принялась тереться о Феликса животом, мягким и одновременно упругим.
— Тебе же не хочется.
— Хочется, хочется, —монотонно повторяло «погибшее, но милое создание», манерно прикрывая глаза.
— Иди и скажи ему, что ты мне не понравилась.
— Я не могу не нравиться.
— Ты же видишь, что не возбуждаешь меня.
— Этого не может быть, — рука девушки скользнула к «молнии» джинсов хозяина дома.
Феликс со злостью схватил проститутку за руку.
— Можешь считать, что я тебя уже трахнул, — сказал он.
— Было вкусно, — девица немного недоуменно скосила на Феликса глаза и облизала губы. — Но мне в самом деле хочется тебя.
— Теперь я тебе верю. Но все равно ничего не получится, у меня нет там кнопочки, на которую можно нажать, и я возбужусь. Ты не в моем вкусе.
— Может, попробуем? Если устал, я так умею орудовать языком…
— Остынь.
— Зря…
Колчанов несильно оттолкнул ее и направился к Виталику.
— Слушай, собирай своих и езжай отсюда куда-нибудь подальше! — бросил он приятелю без всяких экивоков.
— Ты что, обиделся? Я хотел как лучше… — растерялся Езерский.
— Нет, ты все сделал правильно, но мне пора спать. Завтра еду, отдохнуть нужно.
— Извини, — в голосе Виталика послышалась обида, — я и впрямь хотел сделать тебе приятное.
— Если еще не передумал, то сообрази, как их всех отсюда выпроводить.
— Нет проблем.
— У вас всех есть десять минут, — предупредил Колчанов. — Я пройдусь к реке, вернусь, и чтобы все уже собрались. Только смотри, там, на втором этаже, — он показал на недостроенный дом; — трахаются. Их не забудьте прихватить. — И Феликс вышел на улицу.
Деревня, несмотря на шум и гам, уже спала. Собаки знали Колчанова и не лаяли, заслышав его шаги. Он прошелся до луга, немного погулял, затем вернулся.
Честно говоря, Феликс не ожидал, что его просьба подействует. Компания была уже в сборе. Даже посуду со стола убрали и помыли.
— Спасибо, — по-клоунски раскланивался Виталик, — все довольны, все хорошо.
— Да, вкусно было, — вставила проститутка, от услуг которой отказался Феликс.
— Не знаю, твоих шоколадок не пробовал, — съязвил Колчанов.
Первая злость у него прошла, теперь он даже немного жалел, что выгнал приятеля: наверное, тот и впрямь хотел как лучше. Но отступать было некуда. Стоило хоть на минуту расслабиться — и вся эта гоп-компания пришла бы к нему «навеки поселиться».
— Пока.
Он пожал руку Езерскому, еще кому-то, а затем вскинул ладонь кверху.
— Спокойной ночи!
Возле машин завязалась небольшая перебранка, кому с кем ехать. Пьяные садились за руль, кто-то из налоговой инспекции подбадривал:
— Да не бойся, тебе с нами никакая милиция не страшна! Всех построим, если надо.
Машины одна за другой отъехали. Феликс проводил их взглядом, словно боялся, не придет ли в голову этой шатии вернуться. Но вскоре красные габаритные огни исчезли за холмом и деревня погрузилась в тишину. Феликс чувствовал себя разбитым и уставшим. Во рту ощущался вкус водки, хотя сколько там было выпито, грамм семьдесят, не больше. Он почувствовал, что тело его стало липким от пота, бросил на лавку рубашку и, подойдя к колодцу, вытащил ведро. Холодная вода остудила его, придала бодрости.
Феликс развязал шнурок, стягивавший волосы в хвост на затылке, и смочил их, чтобы не так торчали. Что-то определенно не срабатывало. Мечта никак не желала становиться явью, хоть и приобрела уже некоторые материальные формы.
«Ну вот, избавился от навязчивых гостей, — подумал хозяин будущего дома-крепости. — Ничего не поделаешь, среди людей ведь живем».
Феликс чувствовал, что не сможет уснуть, настолько взбудоражили его незваные гости. Но и делать что-нибудь ночью, шуметь, принимаясь за работу, он не мог. Ему не хотелось нарушать тишину, наступившую так внезапно, принесшую освобождение.
Он вступил в прохладное нутро своей голубой мечты. Пахло сыростью. Она еще не приобрела того почти неуловимого запаха, который всегда чувствуется в обжитых домах. Он шел, полуприкрыв глаза, даже не считая ступеньки. Сколько раз ему приходилось взбегать по ним вверх, спускаться, когда пот заливал глаза и некогда было смотреть по сторонам!
Он вошел в комнату на втором этаже, которую называл спальней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99