Это было именно то, что требовалось сейчас капитану Ярцеву. Он успел поставить джезву на плиту, когда в кухню вошла жена в накинутом поверх простенькой хлопковой ночнушки фланелевом халате. Волосы она собрала в аккуратный хвост на затылке – любимую прическу капитана и вообще выглядела так, будто и не думала спать. Глядя на нее, Ярцев испытал неожиданный укол щемящей нежности. Она была такой домашней и молодой в этом халатике, что капитану вдруг захотелось на недельку сбежать куда-нибудь с ней вдвоем.– Привет, полуночник, – сказала она. – Что это ты тут затеял? Кофе? А почему без меня?– Я думал, ты спишь, – сказал Ярцев. – А ты, оказывается, только притворяешься.– Вот именно, – кивнула она, усаживаясь на табурет, – притворяюсь. Какие у нас планы?– Планы у нас простые, – ответил капитан, – незатейливые планы. Сейчас мы попьем кофе…– А потом?– А потом, пока ночь не кончилась, я намерен сделать тебе неприличное предложение.– Обожаю неприличные предложения, – голосом валютной проститутки сказала мадам Ярцева.– Вы опять за свое? – донесся из-за тонкой перегородки полный страдания голос Ярцева-младшего.Капитан переглянулся с женой, и неожиданно оба расхохотались во весь голос – так, как если бы им было по двадцать лет. Глава 4 После разговора с курсантом Гавриловым капитан Французов не находил себе места. У него никак не шло из головы то, что рассказал ему курсант. Оставаясь внешне спокойным, он раз за разом прокручивал в голове все, что знал о Николае Панаеве, пытаясь найти слабое звено в казавшемся ему по-настоящему мужском характере парня и определить свою долю вины за случившееся. До разговора с Гавриловым с этим как будто все было ясно: он что-то упустил в процессе тренировок, и Панаев, столкнувшись с неожиданным нападением, не сумел защитить себя достаточно эффективно. В свете состоявшегося разговора все это представлялось капитану совсем по-иному: похоже, ошибка была не в физической, а в психологической подготовке парня. Кажется, он вообразил себя суперменом и решил на этом подзаработать, а это, по убеждению капитана, был один из кратчайших путей к могиле или, в лучшем случае, к тюрьме.Как удалось ему уяснить из сбивчивого рассказа Гаврилова, ночной клуб "Атлет" был не просто дорогим кабаком. Он представлял собой гибрид ночного ресторана со спортивным залом. Днем в зале тренировались боксеры, а по ночам там проводились подпольные бои с тотализатором, приносившие владельцам клуба немалый доход. Судить о размерах этого дохода можно было по тому, что участие в одной схватке приносило боксеру триста долларов, – это проигравшему. Гонорар за победу зависел от суммы сделанных ставок и колебался, как понял Французов, в пределах от семисот до полутора тысяч долларов. Это были большие деньги и огромный соблазн, против которого, судя по всему, чемпион области устоять не смог, что и привело его к такому печальному концу. Погиб Панаев на ринге или был убит позже с целью ограбления, было не так уж важно. Французов полагал, что выяснение обстоятельств его смерти не составит труда для капитана Ярцева и его коллег.До конца рабочего дня Французов трижды звонил Ярцеву, но так и не застал того на службе. Делиться информацией с незнакомым дежурным он не стал:Французов не испытывал особенно нежных чувств к милиции, хотя Ярцев ему чем-то понравился. В том, что старшего уполномоченного не оказалось на месте, Юрий усмотрел своего рода знак судьбы. Чем больше он думал об этом деле, тем сильнее чесались у него кулаки. Криминальная жизнь северной столицы до сих пор мало касалась бывшего десантника. В свое время он достаточно решительно отверг пару-тройку сомнительных предложений, и с тех пор его не беспокоили. Он редко читал газеты и еще реже смотрел телевизор: от сводок новостей у него начинала нестерпимо болеть голова. Идя по улице, он скользил по пролетающим мимо иномаркам равнодушным взглядом. Лихорадочная активность доморощенных миллионеров напоминала ему кишение паразитов на шкуре большого мертвого животного и вызывала точно такие же эмоции: ни перебить паразитов по одному, ни оживить животное он не мог и потому проходил мимо раскормленных молодчиков с сотовыми телефонами, брезгливо отворачивая лицо. Уличной шпаны капитан Французов не замечал вообще. Его рост и ширина плеч отбивали у хулиганов всякую охоту связываться с ним.Теперь ситуация изменилась.Капитан с удивлением понял, что смерть Николая Панаева задела его сильнее, чем он ожидал. Панаев был гордостью капитана Французова, пусть не другом, но любимым учеником. Паразиты закусали его насмерть, его кровь осела в их карманах тугими пачками хрустящих купюр, и то, что Панаев по неопытности сам шагнул навстречу собственной смерти, не освобождало их от ответственности.Французов положил трубку на рычаги и некоторое время задумчиво смотрел на телефонный аппарат.Ярцев до сих пор не появился на службе. Капитан пожал плечами и вышел из преподавательской. В своем маленьком кабинетике, примыкавшем к спортзалу, он переоделся в штатское (комплект гражданской одежды хранился у него в шкафу на всякий случай). Линялые джинсы, разбитые кроссовки, застиранная футболка и небрежно наброшенная поверх нее матерчатая спортивная куртка изменили капитана почти до неузнаваемости – он словно помолодел, став больше похожим на отставного спортсмена, чем на боевого офицера. Не торопясь, но и не мешкая, Юрий переложил свое нехитрое имущество: документы, деньги, ключи от квартиры, пачку сигарет и зажигалку – из кителя в куртку, запер кабинет и вышел на улицу.Ему повезло: на стоянке в двух кварталах от училища скучал одинокий таксомотор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16