Чисто для страховки. Хотя Лена знала только две существенные вещи — то, что тюбик ей передал Егоша, а также адрес, по которому должна была доставить тюбик, — это могло дать ментам зацепки. Кроме того, Лена могла бы в принципе назвать одного паренька, который втянул ее в эту веселую жизнь. Правда, теперь он с ней не контачил напрямую и вообще пребывал неизвестно где, но если менты поднимут свои архивы, то запросто смогут нашарить что-то интересное. Примерно так рассуждали бы те «большие люди», которых Лена и в глаза не видала. Неизвестно, какие у них возможности и какой порядок действий они придумают, но вариантов может быть, два, один очень плохой, а другой совсем никудышный.Очень плохой вариант означал, что Лену угробят в СИЗО. Обнаружат повесившейся на веревке, скрученной из разодранных колготок, ночнушки или тренировочного костюма. Или, например, с перерезанными венами. Конечно, вся камера будет говорить, что однозначно все спали и холодненький трупик увидели только поутру.А совсем никудышный вариант предполагал, что эти самые «верхние» или «большие люди» не пожалеют денег на взятку, чтоб выпустить Лену под подписку о невыезде. После чего через какое-то время она, нехорошая девочка, исчезнет из города, нарушив свое обязательство никуда не выезжать. После этого ее долго-долго будут искать по всей Руси великой, но так никогда и не найдут. На самом деле подручные этих «верхних» увезут Лену в какое-нибудь не столь отдаленное, но тихое место и будут долго и больно мучить, выясняя, как было дело и что она успела рассказать ментам. Возможно, в результате этого «следствия» удастся установить истину и разобраться с теми, кто организовал подставу, но Лена все равно будет лишней, и ее уничтожат так, что после порошинки не отыщешь.В общем, при всем том, что никаких особо страшных статей по закону Лене не грозило, попадаться ментам живой она не хотела. И именно поэтому имела при себе еще одну штуку, которая, если б ее с этой вещью сцапали, могла бы послужить основанием для возбуждения уголовного дела по статье 222' в части незаконного ношения огнестрельного оружия.Вещица эта представляла собой маленький спортивный пистолет «марго-байкал» под малокалиберный патрон 5, 6. Наверно, хозяевам очень не понравилось бы, что «курьерша» таскает его с собой. Но поскольку Лена особо не звонила о том, что приобрела себе ствол, даже самые хорошие знакомые о нем ничего не знали. Просто жизнь заставляла ее таскаться ночами по таким местам, куда даже менты с автоматами стараются поменьше заглядывать. Конечно, Лена, как можно догадаться, была девушка крепенькая и очень конкретная. Доведись ей встретиться в темном переулке с борзой компашкой из пяти-шести отвязанных девок — отметелила бы в лучшем виде. Да и двум-трем пацанам средних размеров, пожалуй, могла бы навалять. Даже если б на нее попер не особо тренированный мужик-тяжеловес, рассчитывающий только на свою богатырскую силушку, — мог с копыт слететь. Но не всякий раз так везет. Ни с парой здоровяков, ни с пятью пацанами, ни с десятком злых «метелок» Лена справиться бы не сумела. Конечно, наглость — второе счастье, но с поддатыми или обкуренными, когда их много, разговаривать трудно. А вот когда пушка на них вместе с тобой смотрит, у многих появляется трезвый взгляд на жизнь…Отправляясь шастать по темным дворам, Лена прятала пистолет в левом рукаве куртки. Надевала на руку, немного повыше запястья, тугой браслет, сшитый из широкой чулочной резинки, и засовывала под него ствол. Рукав был достаточно широкий, чтоб пистолет не просматривался и его при нужде можно было легко выхватить правой рукой.Вообще-то, ей уже несколько раз приходилось доставать ствол, но в большинстве случаев граждане, жаждавшие с ней пообщаться или что-нибудь позаимствовать, чутьем догадывались, что их не игрушкой пугают. Лишь однажды какой-то хмырь лет семнадцати, возглавлявший компанию из пятерых таких же придурков, заорал: «Да он газовый, фига ли бояться?!» — и сунулся вперед. Вот тогда-то Лена и стрельнула. Пацан набежал на пулю животом, дико заорал и свалился, а друганов его словно ветром сдуло. Лену — тоже. С тех пор она в том городке не бывала и о том, что с тем пацаном сталось, не знала. Догадывалась, что без хирургического вмешательства там не обошлось, но в принципе особой печали и угрызений совести не испытывала. Важно, что в отношении ее никаких последствий этот выстрел не имел.И все-таки, прежде всего Лена таскала эту опасную игрушку не для того, чтоб стрелять в других. Просто она знала, что живой попадаться нельзя, и считала, будто всегда сумеет, ежели припрет, избавить себя от всех скорбей. Во всяком случае, смерть от пули в висок казалась ей быстрой и безболезненной. То есть как раз такой, какую она себе желала.В общем, сегодня в подвале она вытащила пистолет, решив, что деваться ей некуда и медлить больше нельзя, ибо милицейская собака наверняка натренирована брать вооруженных людей за запястье. Налетит из темноты, тяпнет, а затем подвалят те два жлоба с фонарем, скрутят, наденут наручники и придется ей дожидаться одного из двух вышеупомянутых вариантов судьбы.Духу на то, чтоб поднять пистолет и приставить к виску холодное дуло, у нее хватило, но вот на то, чтоб нажать на спуск, — увы.Однако вместо ожидаемого ею с секунды на секунду овчарочьего рыка и сбивающего с ног прыжка она внезапно ощутила тепло собаки, которая терлась о ее ноги и виляла хвостом. Пес, похоже, вовсе не собирался нападать, кусаться и даже гавкать, докладывая, что, мол, нашел я ее, товарищ майор, вот она, зараза, где прячется! Наоборот, похоже, эта большая, но добрая и глупая зверюга сама искала защиты у незнакомки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158