справа-слева! справа-слева! Последний, пятый удар Серый махнул снизу в челюсть, и Лысый, раскинув руки, полетел в аут. Хоп! — и «помпа» оказалась в руках у Серого.— Ну что, алкоголики, хулиганы и тунеядцы?! — злорадно прорычал он, немного кривляясь. — Кто хочет поработать?! Ликеро-водочный завод нарядов не прислал! Даю пять секунд, чтоб выбежать за мост и разойтись по точкам!Последнего — убиваю!Тут, очень кстати для благоприятного исхода событий, на другой стороне канавы появились Саня и Маузер с винтарями на изготовку. Как они из них стреляют, все знали, поэтому задерживаться никто не стал. Остался только Лысый, который пришел в себя и обводил окрестности отсутствующим взглядом.— Ну что, братан, — нехорошо улыбаясь, произнес Серый, — я ж ведь говорил:«Последнего — убиваю!» Вставай! Даю три секунды! Раз! Два…Лысый увидел ствол, сразу понял все и осознал. Уже на счете «два» он встал, трясясь мелкой дрожью.— Бегом марш! Пните его там, чтоб летел! Ты уволен, Лысый! Вали отсюда!Лысый, получив пару пинков от Маузера и Сани, что есть духу понесся по тропинке в сторону просеки. Он еще не верил, что остался жив.— Что там опять грохнуло? — озабоченно спросил Саня.— Похоже, правы эти козлы: на тарзанке что-то стряслось.— Рвануло меньше часа назад, а уже на метр прибыло. Через час с краями сравняется, а главную просеку вообще затопит… Метров на пятьсот.— Может, прорвет ее, плотину эту? — предположил Саня.— Вопрос в том, когда. Если через час — слава Аллаху. А если через сутки, то нам это без разницы будет. Денег не дождемся, а утонуть успеем.— Линяем, стало быть? — деловито спросил Маузер.— Да, и надо быстрее. Дуйте в гаражи, забирайте «Чероки» с фургоном и ждите меня на просеке… До упора, пока вода к колесам не подойдет.Тут подбежал повар Сеня:— Мужики! Тот край уже заливает! Тикать надо!— Надо у Геры в штабе кое-что полезное прихватить. Сеня, Саня и Маузер перебежали за канаву, а Серый скачками понесся к землянке-электростанции.Оттуда слышался замогильный храп и даже через дверь тянуло перегаром. Движок не работал. А на полу, около самодельного топчана, на котором дрых электрик, было уже сантиметров Двадцать воды.— Вставай, придурок! — дважды хлестнув алкаша по сизой роже, заорал Серый.— Утонешь, как мышь в ведре! Серый схватил электрика за шиворот и несколькими рывками вышвырнул из затопляемой землянки. Затем, дав ему несколько пинков, кое-как направил в сторону мостика. После этого побежал к штабу.Сначала надо было взять ключи от сейфа. Серый знал что они лежат в тайнике, устроенном под планкой, на торцевой части стола. Чик! — планка отодвинулась, и он выхватил ключи. Замок лязгнул, толстая дверца открылась.Деньги лежали в маленьком ящичке-отделении, который запирался на свой, отдельный замок. Щелк! Денег оказалось даже на первый прикид побольше, чем утверждал Гера. Одна пачка соток, другая, третья, две пачки полтинников.И тут услышал стон.Вот оно что! В углу-то потайная дверца, прямо как у папы Карло! Правда, без золотого ключика — просто на задвижку заперта.За дверцей, в которую Серый пролез согнувшись, оказалась приставная лесенка в три ступеньки. По ней Серый спустился в низкое — ему не разогнуться!— помещение, похожее на склеп, на полу было уже сантиметров тридцать воды. На грубо сколоченном столике стояла миска с недоеденной кашей и кружка с недопитым чаем. Горела свечка, вставленная в горлышко пустой пивной бутылки. А рядом со столиком, занимая все остальное пространство, было что-то вроде нар, покрытых рваным тюфяком, из которого торчала солома. На тюфяке, положив голову на тощую, набитую соломой подушку, под дырявым байковым одеялом лежал старик в телогрейке и шапке.Сперва Серому показалось, будто старик вообще уже того… Лежал неподвижно, закрыв глаза и сложив руки на груди. Однако решил потормошить — ведь кашлял же он пару минут назад! И старик открыл глаза. Сперва в них отразился испуг, а потом они заблестели, и на бескровных губах появилась улыбка:— Наши! Наши! Красные пришли! Освободители! И дедок, ухватив корявой ладонью болтавшуюся под распахнутой на груди «песчанкой» Серого звездочку с серпом и молотом — амулет, еще с Кандагара, — поцеловал ее так, как другие старички целуют крестики и образки Божьей Матери…— Батя, — несколько обалдев, спросил Серый, — ты кто? Но старик ничего вразумительного произнести не мог и только целовал звезду, шмыгая носом, и по морщинистым щекам катились слезы.— Цепляйся, батя, за шею! Уходить отсюда надо, а то утонем!Дедок сообразительно ухватился за крепкую шею Серого, и тот, пригнувшись, понес его к лестнице. Протиснувшись через дверь, очутились в штабе. Дед жадно дышал, глотая свежий воздух. Его била дрожь.— Бать, ты кто, а? За что тебя так?— Ермолаев я, сынок, Василий Михайлович Ермолаев… ДОШЛИ ДО ТОЧКИ… С мыска, заросшего молодым лесом, поначалу шли на север, а потом стали сворачивать к востоку. Пока шли по относительно возвышенному месту, последствия катастрофы у тарзанки как-то не замечались. Но вот когда оказались в том месте, куда еще два часа назад могли бы прийти, если б штык лопаты не ушел так легко в почву, — подивились.— Батюшки! — охнула Люська. — Наводнение целое! Почти вся площадь болота ушла под воду. Лишь кое-где над поверхностью высовывались ощипанные верхушки березок и осин.— Весной, когда половодье, — заметил Гера, — и то меньше заливало, кажется… Боюсь, что и до лагеря дойдет. Вообще-то мы уже в полукилометре от той точки, которую вы Света, мне указали. Гера вытащил карту.— Вот ваша точечка. Почти точно пятьсот метров по прямой.— А это что за черная черта?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119