Проснулись они почти одновременно от резкого толчка и лязга буферов. Из окон под потолком уже виднелся дневной свет.— Ни фига себе дрыханули! — пробормотал Валерка, выбираясь из коробок и протирая глаза. Ваня тоже вылез и глянул на часы. Они показывали ни больше ни меньше, а 13.25. Из этого следовало, что доблестные воины (или гнусные дезертиры) путешествовали за бесплатно уже десятый час.Поезд стоял. Судя по всему, на какой-то большой и шумной станции.— Интересно, куда же нас привезли? — спросил Ваня.— Мне лично по фигу, куда… — проворчал Валерка. — Вот отлить надо — это проблема.Нашли в дощатом полу подходящую щель, и проблема себя исчерпала.— Значит, заснул вчера? — спросил Русаков. Ваня виновато развел руками:— Ну, заснул… Ничего ж не случилось.— А представь себе, что сюда бы те, которые бандиты, зашли?— Ладно, не надо ля-ля. Коробки на месте, автоматы тоже. Никто сюда не залезал.— Это называется, Бог помог. Короче, буду знать, как на тебя надеяться можно.— Ну не рычи ты, ё-мое! Нам еще сейчас поссориться не хватало. Давай лучше в окошки поглядим. Ты в правое, а я в левое.Полезли на верхний ярус. В левом окошке, через которое глядел Ваня, просматривался длинный состав с цистернами, а в правом, Валеркином, — такой же длинный состав из полувагонов с углем и платформ с лесом. Когда посмотрели вдоль своего состава, то обнаружили, что их вагон стоит в самом конце поезда и к нему вроде бы направляется небольшой тепловоз.— Ну, привет! — сказал Валерка. — Сейчас нас отцепят.— Надо драпать! — решительно заявил Ваня. — А то попадем к бандитам или еще куда-нибудь похуже. Взялись!Он попытался толкнуть дверь и откатить ее — ни шиша не вышло. Налегли вдвоем — тот же результат. Попробовали дверь на противоположной стороне — все то же. А тепловоз был уже совсем близко, слышался не только гул двигателя, но и голоса сцепщиков.Лязгнуло, вагон вздрогнул. Тепловоз подошел.— Теперь тихо надо, — посоветовал Валерка, подтянув к себе автомат. Ваня тоже, хотя и менее уверенно, взялся за оружие.Но сцепщики делали свою работу и в вагон не лезли. Они с шипением отсоединили пневматику тормозной системы вагона от состава, разъединили прицепное устройство. Тепловоз гулко зафырчал и потащил за собой вагон с невольными пассажирами.— Знаешь, они навряд ли его сейчас разгружать будут, — успокаивая себя самого, сказал Ваня. — До ночи подождут, а мы за это время успеем уйти.— Как же ты уйдешь? — зло проворчал Русаков. — Думаешь, они двери откроют и так оставят?— Через окна вылезем. Со стоячего можно и из окна спрыгнуть. Не так уж и высоко.Опять забрались на верхний ярус нар, поглядели в окна. Тепловоз вытянул вагон куда-то за выходную стрелку, а потом, погудев, сменил направление движения и задним ходом стал толкать обратно. Стрелку перевели влево, и сцепка покатила куда-то в сторону от станции, по высокой и крутой насыпи. В правое, Валеркино, окно видна была широкая замерзшая река с черными точками рыбаков, сидевших на своих ящиках у лунок, с рядами вытащенных на берег и занесенных снегом лодок, с прочерченными по заснеженному льду лыжными следами. В Ванино оконце просматривался город, ярусами разместившийся на высоком речном берегу: со старинными двухэтажными особнячками, деревянными домишками, серыми пятиэтажками и девятиэтажками, тускловато поблескивали позолотой купола каких-то церквей — день был пасмурный.Насыпь постепенно перешла в выемку, и теперь с обеих сторон были видны снежные откосы, испещренные собачьими и птичьими следами, а наверху — заборы, сараюшки, гаражики. Промелькнуло несколько надписей типа: «Витя Цой, ты всегда с нами!», «Смерть масонам!», «Спартак» — чемпион!», украшавших заборы. Какая-то бабка с тазиком снимала белье с веревки, а ее извалянный в снегу внучонок в это время гонял по двору некую мелкую псину, пытаясь огреть ее пластмассовой лопаткой.Потом проехали под гудящим от автомобилей мостом. Дальше выемка стала глубже, по краям ее появились бетонные заборы, поэтому, кроме полосы серого, закутанного низкими тяжелыми облаками неба, ничего не просматривалось.Миновали еще один мост — пешеходный. Мимо окошка, в которое глядел Валерка, пролетела шкурка от банана и шлепнулась куда-то на откос выемки. Русакову и до армии эти бананы довелось пробовать не часто. Надо же, ходят тут, среди зимы бананами швыряются! Остро захотелось этого самого тропического фрукта, запах которого навевал мысли о разных там жарких странах, океанах, обезьянах… До которых, само собой, в этом вагоне не доедешь.Выемка постепенно стала помельче, а заборы — повыше. К тому же они заметно приблизились к железнодорожной ветке, по которой катился вагон. За заборами теперь просматривались деревья, одетые в голубовато-серый иней, похожие на какие-то огромные морские кораллы. Валерка кораллы видел только по телеку или в кино, а вот у Вани дома целая ветка кораллов была. Ее им с отцом во время круиза по Средиземке продали. Не то в Тунисе, не то в Александрии, кажется. Два года назад дело было.Полчаса примерно ехали мимо этих заборов и деревьев, за которыми просматривались то жилые дома, то какие-то заводские здания, а потом город как-то неожиданно закончился.Заборы с обеих сторон исчезли, выемка превратилась в небольшую насыпь, а вагон с толкающим его тепловозом оказались в открытом поле. Путь постепенно стал заворачивать вправо, удаляясь от городских окраин, обрамленных заводами. Одновременно он заметно пошел под уклон и вскоре опять спустился в выемку. На сей раз выемка, расширившись, привела в карьер. Заснеженный, похожий на какое-то горное ущелье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173