Еще вопросы, гражданин начальник?.. — произнесла Наташа с тихой яростью.— Прости… — опомнился Сергей.Наташа отвернулась. Достал, мент… Даже такие минуты умудрился испортить. Вот ведь ментяра неисправимый! Как с ним жить? Он и в постели будет думать об очередных еще не раскрытых преступлениях…Никольский достал из кармана две коробочки.— Посмотри, пожалуйста, — попросил он покаянно.— Не сейчас, — отказалась Наташа, не оборачиваясь.— А когда? — Сергей терял почву под ногами: он понимал, что обидел любимую, но как ей объяснить, что сделал он это не нарочно.— Не знаю… — холодно отозвалась Наташа. — Когда вспомню, что я тебе ответила — в твоем сне.—В ресторане шла та же самая вечерняя программа. Хор цыган располагался на эстраде, а солист Гулевой бродил со скрипкой по залу. Совершив очередной круг, он развернулся и вдруг на секунду замер, не спуская взгляда с крайнего столика. За столиком сидели Володя и Яна. Гулевой приблизился к ним. Скрипка звучала нежно и трогательно. Он играл для Яны, но смотрел на Володю. И воображение цыгана пустилось в пляс, обгоняя мелодию. У Володи появились очки… борода… патлатый парик. Теперь за столиком сидел человек, знакомый Гулевому: тот самый журналист, что расспрашивал его о фамильной броши. Песня кончилась. Раздались аплодисменты. За столиком сидел прежний Володя — богемный представитель свободной прессы в легком подпитии.— Извините, — сказал Гулевой. — Кажется, мы знакомы?— Ага, — согласился Володя. — Кочевали вместе. По степи.— Вы были у меня в гостях, — напомнил цыган.— Верно. В кибитке, — издевался журналист.— Володя, не заводись, — предупредила Яна.— Дома были, — уточнил Гулевой.— Гляди-ка, — улыбнулся Володя Яне. — У него и дом есть.— Я прошу тебя, — снова предупредила она.Володя снисходительно посмотрел на Гулевого.— А ты ничего не путаешь? — спросил он мягче.— Нет, — покачал головой цыган. — Я сомневался, пока не услышал ваш голос. Но теперь совершенно уверен.— И что тебе надо? — вновь моментально окрысился журналист.— С вами в милиции хотят поговорить, — произнес Гулевой твердо.— Вот номер! — возмутилась Яна. — Да кто вы такой?— Чокнутый, — объяснил ей Володя. — Разве не видишь? Пошли отсюда.Он бросил на стол деньги и поднялся. Гулевой преградил ему путь.— Боюсь, придется немного задержаться! — заявил он решительно.— Пошел ты!.. — рассвирепел Володя и толкнул Гулевого в грудь.— Володя! — крикнула Яна.Но было поздно. Гулевой отлетел к соседнему столику и рухнул на него спиной, ударив скрипкой по голове кого-то из новых русских. Другие новые русские, сидевшие там же, вскочили и, вмиг вспомнив недавнее свое пролетарское прошлое, кинулись с кулаками — кто на Володю, кто на Гулевого. Хор цыган, теряя приклеенные усы и бороды, под которыми обнаруживались чисто славянские лица, поспешил на выручку своему солисту. Драка закипела нешуточная…
Лепилов и два сержанта ввели в дежурную часть отделения милиции шумное сборище: изрядно побитого Володю, Яну и цыганский ансамбль. Впрочем, цыганом остался теперь лишь Гулевой — остальные утратили жгучие национальные черты в пылу бурных событий.— Надеюсь, не помешали? — с показной робостью осведомился Лепилов у Митрофанова.— Нет, — мрачно ответил тот. — У меня и до вас было плохое настроение, — и, нахмурившись, привычно гаркнул на галдящих задержанных. — Граждане, граждане! Не начинайте нового скандала!— А мы не начинаем — воинственно отозвалась Яна. — Мы продолжаем старый!К барьеру, за которым сидел Митрофанов, пробирался Гулевой и тихо попросил:— Пожалуйста, позовите Никольского. Это важно, поверьте.
В кабинете Никольского сидел побитый Володя. Сергей писал протокол. У дверей пристроился на стуле Лепилов.— Итак, вы никогда не были в доме у гражданина Гулевого и не видели этой броши? — Никольский кивнул на фотографию в старом журнале, лежавшем на столе.— Точно, — раздраженно подтвердил Володя. — Я — не я, и лошадь не моя. А цыган — со сдвигом. Неужели не ясно?— Нет пока. — Никольский протянул ему листок протокола. — Распишитесь.Володя чиркнул авторучкой и встал.— Все?— Да, — кивнул Никольский. — Кстати, как Алексей Борисович поживает?Володя едва заметно дрогнул.— Какой Алексей Борисович? — Он изобразил удивление.— Тарасов, — пояснил майор спокойно.— Понятия не имею, о ком вы говорите… — Володя отвел лживые глаза.В дежурной части грянул цыганский хор.— Ладно, спасибо, — улыбнулся Никольский.— За что? — подозрительно спросил Володя.— Сразу многое прояснилось после вашего ответа, — растолковал ему Никольский, ничего, в сущности, не растолковав.В кабинет вошел Беляков с плащом и кейсом.— Миша, уведи задержанного, — распорядился Никольский.Лепилов вывел Володю за дверь.— Ну, я домой, — благодушно объявил Беляков, прислушиваясь к цыганскому хору, доносившемуся из дежурной части. — Веселого дежурства тебе, — и добавил, кивнув вслед Володе. — Этот, что ли, драку затеял?— Он самый, — подтвердил майор.— Кто такой? — без интереса осведомился Беляков.— Наводчик на квартиру Гулевого, — сообщил Никольский.— Шутишь? — Беляков изменился в лице.— С начальством — никогда. Зарок дал, — улыбнулся Сергей.— Расколол субчика? — на сей раз азартно поинтересовался Беляков.— Нет. Гулевой узнал его по голосу, — пояснил Никольский.Беляков скис.— Хорошо, что не по запаху… — протянул он разочарованно. — Тоже мне — улика.— Пока только ниточка, — согласился Никольский. — Но я с этим типом не в первый раз сталкиваюсь. Надо подержать его до утра — за нарушение общественного порядка. А утром с управлением связаться, чтобы наружку за ним пустили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98