— Сберегите.
— Конечно, только года два она у меня пролежит.
— Ну, это мы посмотрим, — усмехнулся Борис Аркадьевич.
— Лазарев — мошенник высшего класса. — Айрапетов вышел из-за стола и сел рядом со мной.
Мы очень подружились с Эдиком Айрапетовым, встречались не только в МУРе, но и на «воле». Мы были молодыми, веселыми, верили в свою счастливую звезду.
Однажды познакомились с двумя милыми барышнями. У одной была собственная машина «Победа».
Как-то они пригласили нас повеселиться на даче. Я зашел за Эдиком и увидел, как он что-то вынул из сейфа и положил в портфель.
Тогда я не придал этому значения.
Мы приехали на дачу, но туда, к нашему огорчению, нагрянули родители, и мы, прихватив тюфяки и одеяла, отправились веселиться прямо на природе.
Утром меня разбудило не пение птиц, не легкий лесной ветерок.
Разбудил меня грохот. Я открыл глаза и увидел здоровенный будильник, подпрыгивающий на капоте «Победы».
Эдик вскочил и скомандовал:
— Шесть часов. Пора на службу.
Работа для него была единственным смыслом жизни. Поэтому начальник МУРа Парфентьев поручал ему необычные дела.
Однажды комиссар вызвал его рано утром.
Ровно в семь Эдик был в приемной.
Секретарь Парфентьева Антонина еще не пришла на работу, поэтому вход в кабинет был свободен.
— Разрешите, товарищ комиссар?
— А, Эдик… Заходи, заходи, — голос начальника был притворно ласков. — Чайку хочешь?
— Спасибо, товарищ комиссар, я позавтракал.
— Тогда начнем, помолясь. Тебе поручается секретная разработка по делу, связанному с одним из членов президиума ЦК КПСС.
Айрапетов напрягся.
— Грабанули?
— Нет.
— Туфтовое золото или сверкалки втюхали?
— Ну что ты несешь! Это же Председатель Президиума Верховного Совета СССР, а не твои фармазонщики.
— Брежнев! — ахнул капитан.
— Он самый. Ему позвонили по прямому телефону на работу, и человек сказал: «Ты сука, Брежнев». Дальше еще хлеще.
— А что же КГБ?
— Да их… — Комиссар сдержался, но Эдик понял, какие слова проглотил начальник. — Семичастный, комсомолец… Объявил, что здесь чистая 206-я УК, поэтому подследственно это дело МУРу. Вот тебе телефон помощника Леонида Ильича. И помни…
Что он должен помнить, Айрапетов знал точно, и радости ему это не прибавило.
Помощник Брежнева, весьма строгий чиновник, поведал капитану «леденящую душу историю» о том, как Председатель Президиума сам взял трубку городского телефона и его обложили матом. С тех пор, хотя номер менялся дважды, по нему звонит некто и несет по кочкам будущего вождя страны.
— Леонид Ильич, — вздохнул помощник, — уже сам трубку этого телефона не поднимает.
— А что, звонит по этому номеру одно и то же лицо?
— Матерится один и тот же, но есть и много других звонков. Скажем, просителей, которые приезжают в Москву. Как они достают закрытый номер, ума не приложу?!
В тот же день на городской телефонной станции появился новый телефонист. Девушки, работающие на коммутаторе, бегали смотреть на симпатичного сыщика, сидящего с наушниками у отдельного коммутаторного блока.
Через три дня Айрапетов вычислил, что все звонки идут из автоматов Дзержинского района, рядом с Грохольским переулком.
Там постоянно дежурили три машины сыщиков. Трижды по рации капитан отдавал приказ на захват, и трижды группа приезжала к пустому автомату.
Наконец у Эдика созрел план…
Звонок раздался в четырнадцать часов. Женский голос ответил:
— Аппарат товарища Брежнева.
— Брежнев… — прошипела трубка.
— Минуточку, сейчас соединим…
А капитан уже в это время давал по рации команду на захват.
— Да, — ответил в трубке густой бас.
— Ты сука, Брежнев. Ты…
Договорить он не успел, оперативники скрутили хулигана.
На Петровку Айрапетов приехал злой. Пять дней на телефонном узле. От чая с бутербродом и уличных пирожков с капустой его мутило.
Прежде чем приступить к допросу, он пошел в столовую и съел две солянки.
Задержанный был настолько перепуган, что рассказал все сразу. С Брежневым у него счеты еще с войны, а номер телефона он купил за сотню на площади трех вокзалов.
Два дня задержанный ходил с Айрапетовым по площади, пока наконец не появился продавец. Капитан огляделся. На остановке такси красовалась группа кавказцев в серых кепках модели «аэродром». Эдик подошел к ним.
— Откуда, ребята?
— Из Баку.
— Земляки, одолжите кепку на пять минут.
— На, дорогой, — засмеялись земляки. Эдик надел на голову чуть великоватую кепку, подошел к продавцу.
— Скажи, друг, — с нарочито сильным акцентом сказал он, — как проехать в приемную Верховного Совета?
— А тебе зачем?
— За брата хлопотать хочу. Сидит брат.
— Деньги есть?
— Есть.
— Хочешь, продам тебе прямой телефон самого Брежнева?
— Век не забуду, дорогой. Сколько?
— Стольник.
— Держи, — капитан достал деньги. Продавец протянул бумажку с номером.
— Спасибо, дорогой! У тебя брат есть?
— Нет.
— Жаль, некому будет хлопотать за тебя! Я из МУРа. Стой и не дергайся!
На допросе задержанный показал, что каждый вечер в шесть большую часть полученных денег он передает некоему Борису в кафе сада «Эрмитаж».
— Вот и хорошо, все рядом, на Петровке, далеко ехать не надо, — засмеялся Айрапетов. — Мы вместе пойдем, ты ему деньги передай, а уж дальше наша забота.
Борис ждал сообщника за столиком в кафе. Одет он был в красивый светлый костюм. При передаче денег его арестовали с поличным.
А дальше выяснилось, что Борис журналист, что встречался с женщиной, которая убирала квартиру у одного крупного государственного деятеля. Она часто рассказывала Борису о том, что видела в квартире.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84