– Ты хочешь сказать, что согласна выйти замуж за меня? – спросил хрипло.
– Возможно, это новость для тебя, – ответила Сэмэнта, – но я решила выйти замуж за тебя в ту самую минуту, когда увидела тебя лежащим на диване вечером после того несчастного случая с поездом.
Адриан снова недоверчиво воззрился на нее, потом еще раз поцеловал.
– Я должен кому-нибудь сказать об этом, – сообщил он.
После чего промчался через всю кухню к задней двери.
– Эй!! – заорал он, выскочив на лужайку. Мирных, малость хмельных персонажей сцены под дубами будто ударило током. Даже лорд Феннелтри сел.
– Я женюсь на Сэмэнте! – прокричал Адриан.
– Хочешь сказать, что ты только сейчас это обнаружил? – брюзгливо произнес сэр Магнус.
– Но… откуда вам это было известно? – удивился Адриан.
– Секрет, – ответил сэр Магнус. – Есть такое понятие, как профессиональная тайна, которая не терпит разглашения.
– Ты женишься на Сэм? – воскликнул мистер Филигри, прервав беседу с жуком и вскочив на ноги.
– Если вы не против, – сказал Адриан.
– Не против? Да это просто замечательная новость. Выходит, мы теперь породнимся с Рози!
– У вас случайно не найдется шампанского? – беспечно справился Адриан.
– Отличная штука, – заметил сэр Магнус. – Ничто так не подходит для тоста, как шампанское с вишневкой.
Вся компания дружно проследовала на кухню, и пока мистер Филигри доставал шампанское (чуток теплое, но от того нисколько не хуже), Гонория и Черная Нелл осыпали поцелуями Сэмэнту, после чего Гонория вдруг разрыдалась.
– С чего это ты льешь слезы? – осведомился Этельберт.
– Я всегда плачу на свадьбах, – с достоинством произнесла Гонория.
– Но ведь это еще не свадьба, – возразил Этельберт.
– Почти свадьба, – парировала Гонория.
Шампанское разлили по бокалам, и сэр Магнус предложил выпить за счастливую пару, что и было сделано с большим воодушевлением. Адриан приготовился в сороковой раз поцеловать Сэмэнту, когда вдруг вспомнил про Рози.
– Боже, – сказал он, – я совсем забыл про Рози. Ей тоже следует выпить по этому случаю.
– Я приведу ее, – пропел мистер Филигри, – приведу бедняжку.
И он выпорхнул из кухни.
– Надеюсь, – обратился к Сэмэнте лорд Феннелтри, – вы окажете мне честь, позволите навещать вас, когда поженитесь?
– Вы всегда будете одним из наших самых желанных гостей, – ответила Сэмэнта. – Да что я – не только вы, все, кто здесь собрался!
– Разумеется, – подхватил Адриан.
В эту самую минуту вновь появился мистер Филигри. Тяжело дыша, весь потный и красный, он вбежал на кухню со всей скоростью, на какую был способен при своем весе.
– Адриан, – пропищал он, – Адриан, живей!
– Что случилось! – испуганно осведомился Адриан.
– Это Рози! Пользуясь тем, что мы ушли, она схватила бочонок с вишневкой и умчалась с ним.
О Господи, подумал Адриан, начинается все сначала.
– Быстрей, – распорядился сэр Магнус. – Мы должны окружить ее, пока не убежала слишком далеко. Вперед!
И он выскочил из кухни с развевающимися сзади фалдами визитки, преследуемый по пятам Гонорией, Черной Нелл, Этельбертом, мистером Паклхэммером и судьей. За ними трусил вразвалку мистер Филигри.
Адриан повернулся к Сэмэнте.
– Ты точно хочешь выйти замуж за меня?
– Абсолютно точно.
– Даже несмотря на Рози?
– Главным образом из-за нее, – улыбнулась Сэмэнта. Адриан быстро поцеловал ее.
– В таком случае я отлучусь на минутку, – сказал он. – Я должен поймать моего единственного здравствующего родственника.
И он выбежал на солнце и поспешил вдогонку за остальными.




ЛЮДИ И ЗВЕРИ
(О Дж. Даррелле и его книгах)




Нет свидетеля честнее книжной полки. Пишущий человек часто выглядит умнее, чем он есть на самом деле, ибо тексту легко удается выглядеть лучше автора; уж, во всяком случае, начитанней. Писать в определенном смысле проще, чем читать. Но библиотека знает все о страстях своего владельца. Потертость корешка – верный знак не только любви, но и постоянства; мимолетное чувство не оставляет следов на переплете. Только когда книгу читают постоянно с детства, она приобретает благородную обветшалость – «печальное очарование вещей». Среди таких книг на моих полках – засаленный «Пиквик», несколько растрепанных томов Гоголя и Достоевского, «Швейк», Конан Дойл, «Три мушкетера», конечно, и еще – неопрятная серо-бурая пачка, засунутая в угол, чтоб не вываливалась. Это – десяток даррелловских книг. Зачитаны все, но одна, без признаков обложки, хуже всех – это самая первая, «Перегруженный ковчег». Мы оба появились на свет в 1953 году, но она, по-моему, сохранилась хуже. Что и неудивительно: я ее читал, сколько себя помню.
За столько лет я убедился в том, что книги Даррелла обладают терапевтическими свойствами: они от всего помогают, от двоек до старости. Не всем, конечно. Но ведь и кошку не всякий погладит.
Читатели Даррелла становятся членами клуба: они образуют всемирное тайное общество. «Тайное» – потому, что сами о нем не знают, пока не встретят себе подобного. Зато потом – не разлей вода: родство душ.
В России Даррелла любили совсем уж запойно. Я думаю, что мы у него вычитывали то, чего другим и не приходило в голову: вопиющую аполитичность. Даррелла, в отличие от большинства окружавших нас писателей, нельзя было вставить в идеологический контекст. В его книгах не было не только правых и левых, но даже правых и неправых. Герои Даррелла делятся не на положительных и отрицательных, а на людей и зверей. Причем, что редкость среди истинных любителей животных, Дарреллу нравятся и те и другие.
Есть только два успешных способа взаимоотношения с миром:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69