И тут в темноте она заметила вокруг поляны несколько зеленовато-синих огоньков, мерцающих, но неподвижных, – они будто наблюдали за ней. То были блуждающие огоньки – она тут же расслышала, как они переговариваются тихими хихикающими голосами.
– Это она, она, – хихикнул один.
– Да, да, да, да, – хором подхватили остальные.
– Она заблудилась, заблудилась, – со смешком шепнул первый.
– Заблудилась, заблудилась, потерялась, потерялась, – подхватил хор.
– Ее скоро съедят.
– Да, да, да, да.
– Съедят, съедят, съедят.
– Да, да, да, да.
Тут они скользнули прочь между деревьями и пропали так же внезапно, как появились.
Пенелопа осталась стоять посредине поляны и раздумывала, какую тропинку выбрать. Девочка жалела, что не захватила компас. Она закрыла глаза и попыталась мысленно вообразить карту острова и вспомнить, где находится поле руты.
Когда она открыла глаза, в начале каждой тропинки стояло по волку.
Оборотни напоминали больших лохматых овчарок, но ходили на задних лапах, а передними пользовались с ловкостью обезьян. Глаза их сверкали зеленым светом, они тяжело дышали, свесив красные языки, в пасти блестели белые зубы. Пенелопа не успела шевельнуться, как волки быстро и молча сомкнулись вокруг нее, на голову ей набросили мешок, схватили твердыми мохнатыми лапами и потащили. Она слышала их хриплое дыхание, пока ее, потряхивая, несли по тропинке.
Через короткое время Пенелопу поставили на ноги, привязали к чему-то, – очевидно, к дереву – и тогда только сняли мешок с головы. Она увидела, что стоит в просторной мрачной пещере, освещенной большим костром. Она была привязана к стволу, вбитому в земляной пол, и по обе стороны от нее тоже к двум стволам были привязаны Питер и Саймон.
– Пенелопа! – воскликнул Питер. – Что ты тут делаешь?
– Почему ты не с Освальдом? – закричал Саймон.
Торопливо, пользуясь тем, что оборотней в пещере нет, Пенелопа рассказала про огневку и про то, как попала в плен.
– Ну а мы, – сказал Питер, – мы благополучно прошли через Мандрагоровый лес и разыскали руту – она растет на берегу моря недалеко отсюда.
– Набили ее в мешки, – продолжал Саймон, – и тут вдруг появляется Освальд и говорит, что ты послала его к нам. Тогда мы попросили его вернуться назад и привезти в лодке тебя и Этельреда…
– Попугай отправился к вам, – подхватил Питер, – и мы ждали вас всех, и тут вдруг появился рой этих противных огоньков с криками «Тут они, тут они!» и на нас кинулись волки, мы и сообразить ничего не успели. Это произошло с полчаса назад.
– Что они собираются с нами делать? – спросила Пенелопа.
– Превратить в оборотней, – мрачно ответил Питер, – чтобы увеличить свои ряды.
– Что за глупости, каким образом? – в ужасе воскликнула Пенелопа.
– Укусят нас – и мы превратимся в оборотней, – объяснил Саймон. – Нам караульный рассказал. Когда луна зайдет, они устроят специальный обряд, во время которого нас укусят, – и дело сделано.
Пенелопа замолчала, раздумывая об уготованной им участи.
– Освободиться нам не удастся, мы уже пробовали, – добавил Питер. – Ничего не скажешь, связывать они мастера.
– У меня в кармане нож, но мне не достать, – сказал Саймон.
В эту минуту в пещеру вошел волк. При свете костра вид у волков был еще страшнее и отвратительнее, чем при лунном освещении.
– Не разговаривать! – рявкнул он грубым лающим голосом. – Сказано уже!
– Иди ты в болото, – огрызнулся Питер.
– Мы имеем полное право разговаривать, – поддержал его Саймон. – Почему вдруг нельзя?
– Таков закон. – Волк улегся у костра.
– Откуда он взялся? Вы в первый раз поймали пленников, и уже закон, – негодующе заявила Пенелопа. – Тупицы вы.
Волк прижал назад уши и зарычал.
– Мы не тупицы! Сумели мы вас всех сцапать? Сумели. Ну и сидите тихо.
Настала тишина, лишь потрескивал костер. Внезапно волк, дремавший положив голову на лапы, навострил уши, потом сел и уставился на вход в пещеру. Дети увидели, как нечто диковинное вползло внутрь. Оно походило на длинную большую белую гусеницу и неуклонно подползало все ближе к костру. Волк опустился на все четыре лапы, шерсть на спине у него встала дыбом, и он зарычал на странное существо.
– Стой, кто идет? – гаркнул он.
– Я это, я, – ответила гусеница, – свой.
– Кто – свой? – обеспокоенным тоном спросил волк.
– Жабоборотень, – ответил знакомый ребятам голос. – Я прислан сюда с очень важным подарком для вашего вожака.
Странное существо теперь уже подобралось к самому костру, и дети с восторгом увидели, что это и впрямь Этельред с большим пучком ваты вдоль спины.
– Что за штука такая – жабоборотень? – осведомился озадаченный волк.
– Ты что, никогда про жабоборотней не слыхал? – презрительно произнес Этельред. – Видно, неважное тебе дали образование.
– Мне очень хорошее дали образование, – возмутился волк.
– Хоро-ошее? Да ты даже про жабоборотней не слыхал. Ей-богу, на твоем месте я бы постыдился признаваться в таком невежестве.
– Ну так что это за штука? – рассвирепел волк.
– Да вроде волка-оборотня, но совсем не то, – ответил Этельред. – Опаснее, злее и хитрее, вот как.
– Не может такого быть, – запротестовал волк, – опаснее, злее и хитрее нас никого нет. Я тебе не верю.
– Ты что, обвиняешь меня во вранье? – осведомился Этельред. – Не советую я тебе злить жабоборотней, мы умеем быть такими коварными, что разозлишь меня – не обрадуешься.
– Я не говорю, что ты врешь, – поспешил заверить его волк. – Я говорю, что не верю тебе.
– А-а, это уже лучше. Ну, так где ваш вожак? Подарок-то надо передать.
– Что за подарок? – подозрительно спросил волк.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51