Сначала ай-ай должен был срезать толстую блестящую зеленую кожу — понятно, здесь не обходилось без мощных зубов, похожих на резцы. Когда он решал, что путь к ядру открыт, то принимался за ядро. Работая зубами как циркулярной пилой, ай-ай прогрызал в ядре дыру диаметром два с половиной дюйма. Речь идет конечно же о молодых орехах, в которых еще есть кокосовое молоко, — Верити снова пользовался средним пальцем, с необыкновенной ловкостью и проворством окуная его в жидкость и поднося ко рту. На этой стадии развития мякоть кокоса не застывает, как в тех орехах, что мы получаем в Европе. Она скорее напоминает полупрозрачное беловатое желе с едва сладковатым вкусом и запахом кокоса. Добравшись до этого лакомства, Верити вновь орудовал средним пальцем, доставая желе с поразительной скоростью. Добыв все, что мог, он делал паузу, затем расширял отверстие и снова пускал в дело свой магический палец. Палец-то на самом деле не намного длинней, чем остальные, но кажется таковым, потому что тоньше и костистее.
Когда животному дают подгнившую палку, оно тщательно прислушивается к ней, стараясь поймать малейший шорох скрывающейся там жирной личинки, прогрызающей дерево изнутри. Затем зверек разгрызает палку зубами, стараясь добраться до проделанного личинкой хода, втыкает туда свой палец с точностью хирурга, запускающего зонд во внутреннюю полость больного, накалывает ногтем личинку и извлекает из укрытия. На Мадагаскаре, как это ни странно, нет дятлов, и существует предположение, что ай-ай играют их роль в экологическом балансе леса.
Единственным звуком, который издавал наш пленник, если кто-то его неожиданно тревожил, было громкое сопение. Кью блестяще описал этот звук — точно кому-то приспичило очень сильно чихнуть, но чих пришлось заглушить. Однажды ночью Микки услышал, что Верити орет, как мартовский кот, и, преисполненный чувства долга, достал звукозаписывающее оборудование, пробрался к домику ай-ай и записал его голос, не обращая внимания на полчища голодных комаров. Наблюдая за Верити, а позже и за другими ему подобными, я пришел к выводу, что ай-ай — стойкие животные, как и подобает немногим уцелевшим, и что они гораздо умнее, чем всякие там лемуры, с которыми мне приходилось иметь дело.
Заселение лагеря оказалось столь же хлопотным делом, как и переезд в новый дом. То один, то другой член экспедиции отчаянно выкрикивал: где отвертка?! где сардинки?! где компас?! где пиво?! И неизменно на каждый вопрос мягким голосом отвечал Грэм. Он отыскивал все, где бы то ни лежало, каким-то шестым чувством, подобным научно не объясненному феномену лозоходца, отыскивающего с помощью волшебного прута подземную воду. Можно было подумать, что у него в голове, как в компьютере, запечатлелась карта размещения наших пожитков. Однажды я спросил между делом, куда могла деваться Ли. Не отрывая глаз от книги, которую он читал, Грэм быстро доложил мне, что она делала с самого утра, и закончил сообщением о том, что Ли только что ненадолго отправилась в деревню, по всей видимости за сахарным тростником. Грэм был нашим Шерлоком Холмсом, и без него мы были бы дезориентированы, как собака Павлова без звонка.
Между тем охотничий сезон продолжался. Джон, Кью и Жулиан выходили на ловлю каждую ночь и всякий раз возвращались с пустыми руками. Однажды они выследили-таки ай-ай, и Жулиан, с необыкновенной ловкостью и скоростью взобравшись на дерево, схватил животное за хвост. Неудивительно, что ай-ай, оскорбленный таким непочтением, обернулся и впился своими невероятными зубами Жулиану в руку. К счастью, бедняга отпустил ай-ай прежде, чем тот откусил ее совсем, но следы зубов остались навсегда. И долго еще после этого в лагере раздавались крики: «Грэм, где пластырь?», «Грэм, где тюбик с обеззараживающей мазью?». Своим мягким голосом Грэм руководил нашими действиями по спасению незадачливого охотника, как заправский хирург с Харли-стрит.
Жизнь в лагере входила в свою обычную колею. Марк ежедневно приносил для ай-ай кокосовые орехи и сахарный тростник. Приходили и дети, принося личинки жуков, хотя по-прежнему таращили на нас испуганные глазенки. Мы наняли двух полногрудых деревенских девиц таскать воду, мыть посуду и стирать нашу одежду, но как-то так получилось, что готовить себе решили сами. Мы открыли, что Капитан Боб блестяще варит рис, просто пальчики оближешь; за это он получил еще один титул — Рисовый Король. Мы также посылали нашего продюсера в Мананару за покупками, поскольку обнаружили, что в нем развит необыкновенный инстинкт выискивать, как по мановению волшебной палочки, в этом «однолошадном» городе самые экстраординарные продукты в самых крошечных магазинчиках. Мы изощрялись, составляя список покупок, и каждый раз поражались, когда ему удавалось все достать. Однажды Фрэнк и я решили сыграть с Бобом шутку: вписать в список черную икру и перепелиные яйца и посмотреть, что будет. Правда, потом мы все же отказались от этой затеи — вероятно, из-за смутного страха, что он таки принесет. В нашей команде высказывалось предположение, что под именем Капитана Боба скрывался не кто иной, как мистер Фортнум Мейсон, но от этой идеи Капитан Боб категорически открещивался.
Что касается Тима, то, прежде чем взяться за свое исконное ремесло кинооператора, он решил стать у нас шеф-поваром и снимать пробы с приготовляемых блюд. В какой-то злосчастный момент он объявил себя главным спецом по десертным блюдам. Тут же со всех сторон раздались требования экзотических десертов — от паточного торта до булок с начинкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66