туда мы и отправились выяснить, сколь правдивы эти сведения. Как только мы добрались до места, Мианта вышел из машины и исчез, как струйка дыма, чтобы вскоре вернуться с триумфом и с корзиной из прутьев, в которой съежился от страха молодой лемур. Выяснилось, что кузина Мианты видела в тот день на рынке штук пять лемуров, продаваемых как деликатесное кушанье, и выложила за этого колоссальную сумму в семьдесят пять пенсов, намереваясь приготовить великолепный ужин для мужа. Выплатив ей убыток, мы популярно разъяснили, сколь беззаконно убивать, ловить и есть этих животных, о чем она понятия не имела и узнала с удивлением.
Вот типичный пример, когда исчезающий вид оказывается под охраной лишь на бумаге. Такое бывает не только на Мадагаскаре, так происходит во всем мире. Закон-то принимается, но не доводится до сведения местных жителей, а средств на создание инфраструктуры, чтобы обеспечить его действие, нет. В итоге, при самых благих пожеланиях, закон остается бездействующим.
Бедное создание было столь напугано, что я решил не подвергать его еще одному стрессу и не пересаживать в свою корзину из той, в которой его принесли. Ли села в машину, поставила корзину с лемуром на колени и крепко прижала крышку на случай, если пленнику придет в голову вырваться на свободу. Я решил, что, ввиду моего довольно опасного состояния здоровья, следует вернуться в отельчик, где все же имелись более или менее сносные удобства. Наша кибитка снова затарахтела в сгустившихся сумерках, как вдруг на середину дороги внезапно выскочил мужчина и стал отчаянно размахивать руками, точно крылья мельницы. К счастью, тормоза на Ромуловой тележке каким-то чудом оказались в исправности, и все же мужчина был в такой близости от смерти, какой я никогда бы себе не пожелал. Он сообщил нам, что в деревне примерно в четверти мили отсюда имеются три пойманных лемура.
Скрепя сердце я дал знак Ромулу свернуть с главной дороги. Потрясясь еще немного по камням и кочкам, мы въехали на главную площадь довольно большой деревни и встали. Было решено, что Ли с ее отличным знанием французского пойдет и разведает насчет лемуров, а затем доложит мне о наличии таковых. Она переставила корзину с нашей первой добычей ко мне на колени и упорхнула выполнять задание. Наши помощники последовали за ней.
Я сидел, держа корзину с лемуром на коленях, а тем временем машину мгновенно, неким таинственным образом обступила толпа из двух сотен мальгашских детей и тридцати гусей. Тут же обнаружились два неприятнейших обстоятельства: во-первых, проснулся лемур и решил во что бы то ни стало вырваться на волю, а во-вторых, боли в животе сделались особенно мучительными. Мне нужно было срочно выйти по делам, иначе меня ждала неминуемая смерть, но вопрос был в том, как удержать зверюгу. Если я отпущу крышку, он тут же вырвется, а поднять стекла машины было невозможно. Выплакать мою тоску было некому — мальгашская ребятня, с изумлением разглядывавшая странного бородатого вазаха (так мальгаши зовут белого человека), словно пришельца с Марса, разумеется, говорила только на своем родном языке, а его-то как раз я не выучил. С не меньшим интересом, чем дети, меня разглядывали гуси, при этом негромко гогоча; но, сами понимаете, Рим спасли, а меня — никак.
Окруженный морем очаровательных смуглых лиц, удивленно распахнутых черных глаз размером с блюдце, я проклинал себя под гоготанье гусей за то, что выгляжу таким идиотом. Между тем лемур удесятерил усилия, а резь в желудке достигла такой мощи, словно кто-то орудовал там бензопилой; пора было что-то предпринять.
«И на кой шут, — ругал я себя, — ты со всем этим связался! Седина в бороду, а воображаешь, что у тебя сил, как у двадцатилетнего. Играл бы себе в гольф, как все порядочные люди в твоем возрасте, или вырезал бы фигурки из мыла. На черта было пускаться в такой мучительный путь? Зачем женился на молоденькой, которая все подстрекает тебя к опасным странствиям? Не проще ли плюнуть на все да наложить на себя руки?»
Тут я сообразил, что если покончу с собой, то упущу зверюгу. Круг замкнулся. Прервав на сем философические размышления, я вдруг увидел Ромула на другом конце деревни и, не думая о последствиях, высунул голову из машины и заорал благим матом:
—Ромул!!! Сюда!!! Живо!!!
Удивление на детских лицах сменилось ужасом. С дикими воплями ребятня брызнула в разные стороны, ища убежища кто в закоулках, кто за дверями хижин, словно большой белый вазаха был самим дьяволом, жаждущим их крови. Вслед за детьми в панике разбежались гуси, клаксоня, словно старые машины, и воздев крылья, точно трубящие ангелы. Иные из гусей забегали в хижины и тут же с шумом изгонялись наружу. Вот уж не думал, что могу произвести на детей и зверей такой эффект. Тут подскочил встревоженный Ромул.
— Месье, — проговорил он, задыхаясь, — что вам?
— Жену ко мне, быстро! — ответил я.
Он бросился на поиски и через несколько секунд притащил испуганную Ли.
— Что случилось? — спросила она.
— Живот… А тут еще эта тварь пытается вырваться…— пробормотал я. — Пересади его в нашу корзину! Ну почему мы не сделали этого сразу?
Наконец дело было сделано, другие дела тоже, но и по сей день меня не отпускает мысль, что жуткий образ бородатого рычащего вазаха запечатлелся в памяти несчастных детишек на долгие годы. Жалею, что так произошло (право, белые люди достойны лучших воспоминаний у туземцев), но поймите, в каком я был состоянии.
Мы вернулись в отельчик и втихомолку пронесли лемура в номер. По опыту многих лет я знаю, что в иных гостиницах вам не разрешат держать в номере бородавочника и устроят скандал, если вы соберетесь поселить в ванне змей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66