Он исполнял грациозные па, принимал солнечные ванны по примеру родителей, осмеливался качаться на их хвостах, как на качелях. Даже научился подпевать Полли дрожащим резким голоском, отчего ее пение нисколько не выигрывало ни в мелодичности, ни в содержании.
После того как мы наладили быт кольцехвостов, нам удалось приобрести несколько бурых лемуров с Майотты, одного из Коморских островов между Мадагаскаром и Африкой. Это были крупные худые зверьки со светлыми глазами, одетые в похожую на овечью шерсть разных оттенков шоколадного, черного и светло-коричневого цветов. Они хорошо прижились у нас, и поразительно скоро одна из самок произвела на свет детеныша. Тут мы на горьком опыте познакомились с тем, какие психологические проблемы переживает самец майоттского лемура, на чью долю выпали радости отцовства. Не успел младенец родиться, как самец вырвал его у матери и убил. Такая склонность к детоубийству явилась для нас большим потрясением: пришлось разрабатывать меры защиты потомства бурых лемуров от посягательств со стороны отцов. В каждой клетке был отгорожен уголок матери и ребенка — своего рода клетка внутри клетки. Как только мы замечали, что у какой-то из самок близятся роды, ее тотчас изолировали. При этом проволочная сетка позволяла самцу видеть самку, нюхать и гладить. Что еще важнее — он мог наблюдать роды и привыкать к виду младенца. Через некоторое время самку можно было возвращать к самцу, и он уже воспринимал наличие детеныша как нечто само собой разумеющееся.
Однажды утром мы с Джереми стояли перед клеткой бурых лемуров, любуясь тем, как молодая чета играет с очередным детенышем.
— При такой скорости размножения, — заметил Джереми, — придется нам подумать о более просторных обителях.
— Верно, — согласился я, — и это будет стоить немалых денег.
— Знаю, — сказал Джереми. Потом мечтательно добавил: — Было бы здорово обзавестись новым рядом клеток для этих лемуров, верно?
— Верно, — ответил я.
Детеныш прытко перелетел с маминого хвоста на отцовский, заработал болезненный укус и поспешил улепетнуть, пока не добавили.
— Я подумываю о том, чтобы отправиться в США, — сказал я.
— США… ты ведь еще ни разу там не бывал? — спросил Джереми.
— Не бывал, но теперь собираюсь поехать туда, чтобы учредить что-то вроде американского отделения нашего Треста.
— Чтобы добывать деньги?
— Разумеется. Как-никак все отправляются в Америку за деньгами. Не вижу, с какой стати мне оставаться исключением.
— А что, может получиться интересное путешествие, — задумчиво произнес Джереми.
Никто из нас и не подозревал, каким интересным оно окажется.
Я решил отказаться от самолета — когда летишь в страну и над страной, совсем не ощущаешь расстояния и много теряешь. А потому я взял билет до Нью-Йорка на «Куин Элизабет II», собираясь затем продолжать путешествие на машинах и поездах. Надо ли говорить, что все американцы, с кем я обсуждал свои планы, считали меня безумцем, но в то время у меня было очень мало знакомых американцев, так что решение странствовать понизу осталось неколебимым. Я договорился выступить с лекциями в таких отдаленных друг от друга городах, как Сан-Франциско, Чикаго и Нью-Йорк; таким образом, меня ожидало долгое и напряженное турне. Еще я решил, что мне понадобится кто-то на роль помощника и сторожевого пса — то, что теперь называют администраторами; человек, который займется бронированием номеров в отелях, покупкой железнодорожных билетов и так далее, чтобы я мог без помех заняться вербовкой возможно большего количества новых членов Треста среди посетителей и организаторов моих коллекций. Мой выбор пал на старого друга, Питера Воллера; он несколько лет был связан с компанией «Ковент-Гарден Опера», а не так давно помогал своему другу, Стиву Экарту, учредить в Лондоне «Американскую школу». Высокий, стройный, симпатичный Питер выглядел лет на сорок, хотя на самом деле был намного старше. Обаятельный мужчина, он был обожаем дамами, особенно пожилыми. Мне представлялось, что Питер как нельзя лучше подойдет на роль моего защитника от властных американских матрон из бригады «Голубые волосы», про которую мне рассказывали всякие ужасы; похоже было, что в пути по США меня могут поджидать опасности, неведомые человеку, привычному всего лишь к осложнениям, подстерегающим зверолова в джунглях. И Питер Воллер проявил себя как отличный, чудесный товарищ, он прилежно заботился о моем благополучии, хотя этот Дживз иной раз не во всем оправдывал мои ожидания.
Помимо набора элегантных костюмов, купленных специально по такому случаю, я захватил несколько сот экземпляров нашего годового отчета (объемистый документ) и сотни тысяч листовок, повествующих о работе Треста. Из-за каких-то неполадок в типографиях этот материал был получен в самый последний момент, и вместо того чтобы аккуратно уложить в крепкие картонные коробки, мы были вынуждены кое-как завернуть их в упаковочную бумагу и обмотать паутиной веревок. Исправлять что-либо было поздно, и, когда мы с Питером прибыли на «Куин Элизабет II», можно было подумать, что перед тем мы совершили налет на цыганский табор, где разжились всяким барахлом. Аристократического вида учтивый помощник капитана (коего можно было принять за одного из посланников Ее Величества) проследил за тем, чтобы наш багаж поместили в чрево корабля и нас проводили в наши каюты.
Мне повезло: вместе с нами на том же лайнере плыли старые друзья Питера, Марго и Годфри Рокфеллер с двумя своими чадами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59