ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
А еще — не страшусь смерти, ее не миновать! А друг мой, Григорий Устинович, снится мне очень часто: будто водит меня за руки в зарослях волшебного сада…»
Друг И. И. Бабака Григорий Устинович Дольников ушел из жизни в марте 1996-го, на 73-м году жизни. Он и в последние годы жизни был необычайно представителен — статная богатырская фигура, орлиный нос, седая шкиперская бородка, большие выразительные глаза, в которых светились ум и воля. А как красив он был тогда, в 1943 году, когда начал воевать. Имея, кроме летного таланта, лишь чуть более пятидесяти часов налета, из них на «аэрокобре» — 3, 5 часа!.. 30 сентября 1943-го, на пятьдесят шестом боевом вылете, в которых сбил три самолета, младший лейтенант Дольников таранил «мессершмитт», защищая своего командира — Героя Советского Союза Николая Лавицкого. Потом — плен, из которого удалось вырваться с третьей попытки, партизанский отряд. Мало кто знает о том, что эпизод из шолоховского рассказа «Судьба человека», где пленный пьет не закусывая водку перед гестаповцами, списан с Дольникова, который однажды после войны рассказал об этом в компании, где оказался и литературный секретарь писателя. В своей книге «Летит стальная эскадрилья» Дольников описывает то застолье. «Русские после первой не закусывают» — это его легендарные слова. А после третьего стакана: «Мы и перед смертью не закусываем…» Далее Григорий Устинович пишет: «Много было нас, Соколовых, испытавших горечь и позор плена… Что же касается сомнений в правдивости эпизода с Соколовым, то могу подтвердить — ни Соколов, ни я в ту минуту не опьянели: мы пили под дулом автомата».
Вернулся в полк Дольников в апреле 1944 года. И. М. Дзусов, а затем сменивший его А. И. Покрышкин притормозили особистов: «Проверяйте на месте. На его коже и костях много сказано. Да не волыньте».
Боевые друзья любили добродушного, с мощным темпераментом Григория (прозвище его было с белорусским акцентом — Горачий). Дольников пишет: «Один из них стал для меня другом на всю жизнь — человек рыцарского, героического, самозабвенного отношения к своему долгу перед Родиной — Иван Ильич Бабак… Боевые качества Бабака не ограничивались смелостью и умением наверняка разить врага: он быстрее других сформировался и как организатор боев, и как отличный воспитатель — ведь по профессии Иван был учителем».
От Бабака перешел к Дольникову самолет, средства на который были собраны школьниками Мариуполя для лучшего летчика фронта. На этом истребителе было сбито двадцать немецких самолетов. После того как друг не вернулся, Дольников пишет на фюзеляже — «За Ваню Бабака». А после возвращения Ивана они, не сдержав чувств, обнявшись, зарыдали у этой машины…
В конце 1945-го до Дольникова все же добрались соответствующие органы. Проверка, в отсутствие Покрышкина, ушедшего на учебу в Академию имени Фрунзе, была суровой. «Нигде об этом не писал, но били свои не хуже немцев», — рассказывал Г. У. Дольников. В армии его все же оставили, служил он на Дальнем Востоке. После 1953 года Дольников делает самую высокую из всех покрышкинцев карьеру, на закате которой становится генерал-полковником, заместителем главкома ВВС. «О послевоенной службе я не писал, а была она, пожалуй, не менее интересной». Дольников участвовал в боевых действиях на Ближнем Востоке (командовал полком, сбивал израильские «фантомы»), в Эфиопии.
До последних дней своей жизни Григорий Устинович боролся за справедливость как мог. И. И. Бабак пишет: «Он прожил красивую жизнь. Украсил и конец ее — все старался сделать доброе друзьям». На скромном памятнике на подмосковном кладбище в Монине — православный крест…
Из писем И. И. Бабака Ю. Н. Косминкову:
«Особо порадовал ты меня тем, что был вместе с другими на могиле нашего Александра Ивановича… Вскоре закончится наш ветеранский век, но Покрышкина будет помнить и изучать не одно поколение!
…О строительстве нового здания музея в Новосибирске я давно знаю. Пробовал поднять этот вопрос с авиаторами и общественностью Полтавы… Но настал период разногласий между Украиной и Россией… Наши руководители области посоветовали мне этим вопросом не заниматься. Мои доказательства, что А. И. Покрышкин — не враг, а друг Украины, что он Украину освобождал, не убедили. К тому же экономические дела авиаторов резко ухудшились. В общем, мне сказали — о перечислении денег на музей Покрышкина в Новосибирск не может быть и речи!
…Это самое тяжелое для бывших солдат в «грозном небе». Они находятся у финиша своей жизни, и его ускоряет наша прескверная действительность…»
К своему комдиву у всех покрышкинцев отношение святое. И. И. Бабак в письме к М. К. Покрышкиной описывает случайную встречу на улице Полтавы: «Три человека подошли и спрашивают: „Вы не Иван Ильич?“ Двое из них — ветераны, а третий — еще совсем молодой, до 30 лет. Он, удостоверившись, что я действительно Бабак, спрашивает:
«Скажите, пожалуйста, ваш командир Покрышкин, как мне кажется после прочтения его книг, какой-то особенный, талантливый и добрый человек?! Так это или нет?» Я ответил, что так…»
Г. У. Дольников в книге «Покрышкин в воздухе и на земле» писал: «Выделялся Покрышкин еще в начале своего боевого пути. Уже тем, что по вечерам, в нелетную погоду, всегда находил себе занятия, не свойственные, прямо скажем, большинству пилотов. Молодость есть молодость… Он же все время что-то писал, чертил, ходил, полностью погруженный в свои размышления. Все, кто знал его, уже тогда были готовы к тому, что он станет родоначальником новых идей в авиации. Раздаются порой голоса, что о новшествах в тактике еще раньше кто-то что-то говорил и предлагал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210
Друг И. И. Бабака Григорий Устинович Дольников ушел из жизни в марте 1996-го, на 73-м году жизни. Он и в последние годы жизни был необычайно представителен — статная богатырская фигура, орлиный нос, седая шкиперская бородка, большие выразительные глаза, в которых светились ум и воля. А как красив он был тогда, в 1943 году, когда начал воевать. Имея, кроме летного таланта, лишь чуть более пятидесяти часов налета, из них на «аэрокобре» — 3, 5 часа!.. 30 сентября 1943-го, на пятьдесят шестом боевом вылете, в которых сбил три самолета, младший лейтенант Дольников таранил «мессершмитт», защищая своего командира — Героя Советского Союза Николая Лавицкого. Потом — плен, из которого удалось вырваться с третьей попытки, партизанский отряд. Мало кто знает о том, что эпизод из шолоховского рассказа «Судьба человека», где пленный пьет не закусывая водку перед гестаповцами, списан с Дольникова, который однажды после войны рассказал об этом в компании, где оказался и литературный секретарь писателя. В своей книге «Летит стальная эскадрилья» Дольников описывает то застолье. «Русские после первой не закусывают» — это его легендарные слова. А после третьего стакана: «Мы и перед смертью не закусываем…» Далее Григорий Устинович пишет: «Много было нас, Соколовых, испытавших горечь и позор плена… Что же касается сомнений в правдивости эпизода с Соколовым, то могу подтвердить — ни Соколов, ни я в ту минуту не опьянели: мы пили под дулом автомата».
Вернулся в полк Дольников в апреле 1944 года. И. М. Дзусов, а затем сменивший его А. И. Покрышкин притормозили особистов: «Проверяйте на месте. На его коже и костях много сказано. Да не волыньте».
Боевые друзья любили добродушного, с мощным темпераментом Григория (прозвище его было с белорусским акцентом — Горачий). Дольников пишет: «Один из них стал для меня другом на всю жизнь — человек рыцарского, героического, самозабвенного отношения к своему долгу перед Родиной — Иван Ильич Бабак… Боевые качества Бабака не ограничивались смелостью и умением наверняка разить врага: он быстрее других сформировался и как организатор боев, и как отличный воспитатель — ведь по профессии Иван был учителем».
От Бабака перешел к Дольникову самолет, средства на который были собраны школьниками Мариуполя для лучшего летчика фронта. На этом истребителе было сбито двадцать немецких самолетов. После того как друг не вернулся, Дольников пишет на фюзеляже — «За Ваню Бабака». А после возвращения Ивана они, не сдержав чувств, обнявшись, зарыдали у этой машины…
В конце 1945-го до Дольникова все же добрались соответствующие органы. Проверка, в отсутствие Покрышкина, ушедшего на учебу в Академию имени Фрунзе, была суровой. «Нигде об этом не писал, но били свои не хуже немцев», — рассказывал Г. У. Дольников. В армии его все же оставили, служил он на Дальнем Востоке. После 1953 года Дольников делает самую высокую из всех покрышкинцев карьеру, на закате которой становится генерал-полковником, заместителем главкома ВВС. «О послевоенной службе я не писал, а была она, пожалуй, не менее интересной». Дольников участвовал в боевых действиях на Ближнем Востоке (командовал полком, сбивал израильские «фантомы»), в Эфиопии.
До последних дней своей жизни Григорий Устинович боролся за справедливость как мог. И. И. Бабак пишет: «Он прожил красивую жизнь. Украсил и конец ее — все старался сделать доброе друзьям». На скромном памятнике на подмосковном кладбище в Монине — православный крест…
Из писем И. И. Бабака Ю. Н. Косминкову:
«Особо порадовал ты меня тем, что был вместе с другими на могиле нашего Александра Ивановича… Вскоре закончится наш ветеранский век, но Покрышкина будет помнить и изучать не одно поколение!
…О строительстве нового здания музея в Новосибирске я давно знаю. Пробовал поднять этот вопрос с авиаторами и общественностью Полтавы… Но настал период разногласий между Украиной и Россией… Наши руководители области посоветовали мне этим вопросом не заниматься. Мои доказательства, что А. И. Покрышкин — не враг, а друг Украины, что он Украину освобождал, не убедили. К тому же экономические дела авиаторов резко ухудшились. В общем, мне сказали — о перечислении денег на музей Покрышкина в Новосибирск не может быть и речи!
…Это самое тяжелое для бывших солдат в «грозном небе». Они находятся у финиша своей жизни, и его ускоряет наша прескверная действительность…»
К своему комдиву у всех покрышкинцев отношение святое. И. И. Бабак в письме к М. К. Покрышкиной описывает случайную встречу на улице Полтавы: «Три человека подошли и спрашивают: „Вы не Иван Ильич?“ Двое из них — ветераны, а третий — еще совсем молодой, до 30 лет. Он, удостоверившись, что я действительно Бабак, спрашивает:
«Скажите, пожалуйста, ваш командир Покрышкин, как мне кажется после прочтения его книг, какой-то особенный, талантливый и добрый человек?! Так это или нет?» Я ответил, что так…»
Г. У. Дольников в книге «Покрышкин в воздухе и на земле» писал: «Выделялся Покрышкин еще в начале своего боевого пути. Уже тем, что по вечерам, в нелетную погоду, всегда находил себе занятия, не свойственные, прямо скажем, большинству пилотов. Молодость есть молодость… Он же все время что-то писал, чертил, ходил, полностью погруженный в свои размышления. Все, кто знал его, уже тогда были готовы к тому, что он станет родоначальником новых идей в авиации. Раздаются порой голоса, что о новшествах в тактике еще раньше кто-то что-то говорил и предлагал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210