- Не могу, я кормлю Настюшку. А ты вставай. Кстати, деньги я спрятала.
- Ну и молодец, - разочарованно сказал Воронин. Потянулся и тут же вспомнил о ночном звонке.
Настя сидела в своей кроватке, что-то лопотала и улыбалась. Чудесная девчушка... И ей грозит опасность?!
Зазвонил телефон. Лена взяла трубку, потом протянула её Воронину.
- Сережка, тебя Поплавский, - сказала она, зажав ладонью микрофон. Грустный, наверное, жалеет, что не он, директор, заработал кучу денег.
- Влад? - сказал Воронин, взяв трубку. - Что у тебя?
- Хреновые новости, Серега. Вовка попал в больницу.
- Да ты что?! А в чем дело?
Воронин сел на постели, судорожно сжимая рукой трубку.
- Напали ночью, когда возвращался домой. Перелом ключицы. черепно-мозговая травма, в общем, досталось... И я подумал, может, это те козлы, что во дворе "наехали" на тебя?
- При чем тут Вовка? Они что, на всех досье имеют?
- Да кто его знает... Но странно все это.
- Ладно, Влад. Я скоро буду, там поговорим. И навестим Вовку. Поговори со службой безопасности, знаешь, о чем.
- Знаю. Давай, подруливай.
- Опять проблемы? - спросила Лена.
- Да нет. Ленка, возьми Настю, пойди на куцхню, мне надо поговорить.
- Секреты?
- Пожалуйста.
- Ну ладно.
Лена взяла дочурку, ушла с нею ка кухню. Воронин торопливо набрал знакомый номер. Он уже понял, что нападение на Володю Тарнаха - не случайный эпизод. Его ночью предупредили, что утром поймет, какие они серьезные. Действительно... И, значит, нужна серьезная помощь. И теперь можно, нарушив свои принципы, позвонить отцу, попросить, чтобы он нарушил свои принципы. Может и получится...
С отцом у Воронина были сложные отношения. Вообще-то они уважали друг-друга, но профессор МГУ Воронин не одобрял решение сына заниматься "преступной", как он считал, коммерцией, а сын не мог понять, почему отец, бывший некогда секретарем горкома ВЛКСМ и знакомый со многими влиятельными людьми, остается простым профессором. Они столько об этом говорили, если бы записать на магнитофон - получилось бы продолжение романа Тургенева "Отцы и дети". Но каждый остался при своем мнении. В любой другой ситуации Сергей и не подумал бы просить отца о помощи, даже, если бы ему грозила смертельная опасность. Но бандиты угрожали Настюше и Ленке...
- Пап, привет. Как ты сам? - сказал Воронин, услышав в трубке голос отца.
- Нормально. Мог бы приехать, навестить стариков.
- Какой ты старик, перестань, пап. У меня к тебе серьезное дело. У тебя есть друзья на самом верху...
- Ну, есть. Мы иногда перезваниваемся, поздравляем, или... всякое бывает. Если ты все ещё не понял, почему я не министр...
- Давно все понял. Пап, я вчера заработал кучу денег. На меня напали, ребята помогли, отбились. В центре Москвы еле ушли от преследования. Менты и глазом не повели! Но это ещё мелочи. Ночью мне звонят и говорят, что должен отдать им половину, иначе Ленке и Насте грозит опасность!
- А они нахалы...
- Они ублюдки, пап! И все знают - номер телефона, адрес. Вчера ночью напали на Володьку Тарнаха, избили, теперь он в больнице с переломами и черепно-мозговыми травмами. Для того, чтобы я понял - не шутят. Они не шутят, пап! И угрожают не мне, а Насте и Ленке!
- Даже так... Настеньке угрожают, скоты? Привези Лену с Настей к нам, я сейчас в отпуске.
- Пап, я знаю, тебе трудно просить своих бывших друзей, но и мне тоже трудно тебя просить. Только сам я с этими подонками не справлюсь. Мне нужна хотя бы информация! Ты понимаешь?
- Да уж не министром работаю, а как-никак профессором МГУ, язвительно сказал Воронин-старший. - Ладно, что-нибудь придумаем... Жди на телефоне, я тебе перезвоню. А потом - привези Настюшку и Ленку ко мне.
- Привезу. папа. Ты поможешь?
- Попробую, - неохотно сказал Воронин-старший.
Сергей положил трубку, и только теперь заметил в дверях Лену с дочкой на руках. Девочка улыбалась, махала ручонками, а жена с тревогой смотрела на него.
- Сережа... Что все это значит?
- Ты все слышала? - Лена кивнула. - Есть какие-то телефоны установщиков стальных дверей? В газетах, или... - Лена снова кивнула. Звони немеделенно. Пусть приезжают, ставят самую дорогую, самую надежную дверь.
Василий Ильич Ледовской уже десять лет страдал язвой, и на завтрак употреблял только молочные продукты, иногда - вареное яйцо. Но с недавних пор пристрастился к овсяной каше, или попросту - "Геркулесу". Оно, конечно, отвратительная пища дебильных английских лордов (Овсянка, сэр!), но если её сдобрить сливками, малиновым конфитюром, да капнуть хорошего коньячку, так разве сравнишь с кефиром или вареным яйцом? Овсянка - она бывает разной. К тому же, положение обязывало, глава мощной корпорации в России был то же самое, что в Англии лорд. Значит, и питаться должен соответственно.
Он вошел на кухню в красном махровом халате с золотым змеем на спине, плюхнулся на стул, посмотрел на домработницу и некгромко сказал:
- Привет, Даша. Как наша каша? - и довольно усмехнулся.
Полгода говорил домработнице одно и тоже, и всякий раз усмехался, глядя на молодую, крепкую женщину. Преподавала физкультуру в техникуме, мастер спорта по гимнастике. Тридцать лет, разведенная. Самое то, что нужно главе корпорации, особенно, когда жена уезжает на дачу или в очередной круиз. Триста долларов в месяц - где она ещё найдет такие деньги? И доплата за особые услуги. А кашу варить - невелика хитрость.
- Здравствуйте, Василий Ильич. Каша в порядке, - с улыбкой ответила домработница.
Поставила перед Ледовским большую фарфоровую чашку с овсянкой, серебряную плошку со сливками и хрустальную с конфитюром. А потом и бутылку настоящего армянского коньяка.
- Себе-то плесни чуток для бодрости, пока жена дрыхнет,разрешил Ледовской.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33