* * *
Первую посадку наш самолет сделал в Херсоне, вторую – в болгарском порту Бургасе. В Бургасе мы простояли с полчаса и несколько дольше в следующем промежуточном пункте – Пловдиве.
Еще один короткий перелет – уже в предзакатное время – и мы на софийском аэродроме. Нас встретили полпред А. А. Лаврищев и двое его сотрудников, а также двое представителей болгарского МИД. Из аэропорта нас отвезли в полпредство, где угостили добротным ужином, после чего, уже поздно вечером, разместили в находящемся неподалеку отеле.
26 октября члены делегации провели время неодинаково. Я с самого утра засел в полпредстве с А. А. Лаврищевым и двумя его сотрудниками – нам было о чем поговорить. Их интересовали московские и наркоматские новости, а меня – дела полпредства и ситуация в Болгарии. Я получил от них свежую и обширную информацию, во многом дополняющую ту, что поступала в НКИД по обычным дипломатическим каналам и через ТАСС. В это время Аркадьев, Иванов и Семенов совершали экскурсию по болгарской столице – пешком и в машине полпредства.
В середине дня Соболев в сопровождении Лаврищева выполнял специальное поручение наркома – нанес визит царю Борису III. В беседе с ним он изложил соображения Советского правительства по поводу предложения Гитлера Болгарии присоединиться к агрессивному Тройственному пакту. Сводились они к тому, что Болгарии не следует принимать это предложение, которое неизбежно втянет ее в орбиту войны. Ответ Бориса III (который в декабре 1939 года отклонил предложения Советского правительства заключить пакт о взаимной помощи) был весьма неопределенным. Из него как будто вытекало, что болгарские правящие круги занимают в этом вопросе колеблющуюся позицию. Однако дальнейший ход событий показал, что эта позиция была не более как лицемерным политическим маневром. Уже в середине ноября царь Борис при встрече с Гитлером договорился о присоединении Болгарии к Тройственному пакту, сохранив этот факт до поры до времени в тайне.

* * *
В ночь на 27-е наша делегация выехала поездом в Русе, болгарский портовый город на Дунае, на другом берегу которого находилась конечная цель нашей поездки – Румыния.

6. Конференция в Бухаресте
К моменту прибытия делегации в Бухарест я имел достаточно отчетливое представление о румынской внутриполитической обстановке, в которой предстояло работать конференции по Дунаю.
Ориентация на державы «оси», принятая коронным советом Румынии 29 мая 1940 года, была результатом не одних лишь военных событий в Европе, а назревала исподволь в процессе фашизации страны, начавшемся еще в 20-х годах нынешнего века.
В феврале 1938 года Кароль II установил в стране режим королевской диктатуры, распустил парламент и ввел реакционную конституцию, практически упраздняющую буржуазно-демократическую парламентарную систему. Но, расправившись с противниками из «традиционных» буржуазных партий, он вскоре разделался и со своими «союзниками» – легионерами из фашистской «Железной гвардии». В мае 1938 года главари легионеров были брошены в тюрьму, а в конце ноября того же года уничтожены там «при попытке к бегству». В их число входил и лидер легионеров Корнелиу Кодряну. Его заместителю и преемнику Хории Симе пришлось спасаться бегством в Берлин, где он не раз уже находил приют и покровительство.
Его изгнание продолжалось до весны 1940 года, когда реакционные правящие круги сделали окончательный выбор в пользу прогерманской ориентации. Активные усилия германского посланника в Бухаресте привели к очередному «примирению» между Каролем и ставленником Берлина. Хория Сима был даже введен в состав правительства. Однако обе стороны по-прежнему руководствовались собственными планами и расчетами. Поэтому неудивительно, что всего несколько месяцев спустя, в начале июля 1940 года, Хория Сима оказался за бортом кабинета министров и в оппозиции к Каролю.
Не уступая в холопских усилиях главарю «Железной гвардии», король добивался содействия Гитлера своим захватническим планам против Советского Союза. В Берлине его усердие поощряли, но в обмен за содействие потребовали, чтобы он предварительно удовлетворил венгерские территориальные претензии к Румынии.
Это не смутило Кароля. И 30 августа в Вене румынские представители безоговорочно приняли так называемый «арбитраж» Германии и Италии, а фактически – их диктат, по которому к Венгрии отходила северная часть Трансильвании.
Венский диктат вызвал небывалое возмущение в Румынии. В стране возник острый политический кризис. В Берлине и в реакционных кругах Румынии этот момент был сочтен подходящим для того, чтобы, сделав ненавистного народу Кароля II козлом отпущения, установить в стране еще более свирепую фашистскую диктатуру. Роль диктатора предназначалась генералу Иону Антонеску.
Ставка на него делалась с учетом его тесных связей с фашистскими организациями и его репутации твердого сторонника сближения с гитлеровской Германией. 5 сентября Антонеску вынудил Кароля отречься от престола в пользу его сына Михая, провозгласив себя «кондукэтором» («руководителем государства»), и публично заявил, что отныне Румыния в своей политике будет полностью ориентироваться на Германию.
Одним из первых внешнеполитических шагов «кондукэтора» было обращение к Гитлеру с просьбой о присылке военной миссии для «реорганизации» румынской армии, как об этом уже упоминалось выше. Его просьба была быстро удовлетворена. Он превратил румынскую территорию в плацдарм для вермахта и вел дело к тому, чтобы Румыния стала покорным сателлитом Гитлера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167