Необычное путешествие из Сталинграда в Москву, длившееся три дня, прошло мирно и спокойно. За порядком в каждом из вагонов следили не только сопровождавшие его сотрудники НКВД, но и старшие, выделенные из числа военнопленных.
На одной из стоянок военнопленные пытались читать русские лозунги и попросили сопровождавшего их переводчика помочь им — оказывается, они начали заниматься русским языком с одним из пленных офицеров, говорящим по-русски.
Вдруг один из генералов появился с русской газетой в руках и попросил меня помочь им почитать «Правду». Несколько человек вошло в купе генерал-фельдмаршала, где таким образом оказались: генерал-фельдмаршал Паулюс, генерал-лейтенант Шмидт, начальник штаба 6-й армии Адам, генерал-лейтенант Шлемер и еще один генерал.
Они попросили прочесть им по-немецки статью «Траур в Германии». На замечание переводчика о том, что ее чтение нежелательно, так как в ней могут быть выпады против их страны и правительства, они сказали, что все это — «болтовня журналистов», с которой они хорошо знакомы по Германии, и не обращают на их резкости никакого внимания. По окончании чтения статьи генерал-лейтенант Шмидт сказал, что он терпеть не может журналистов, так как обычно в их изложении не узнаешь даже своих собственных слов.
Затем военнопленные попросили прочесть им вторую статью — о тотальной мобилизации в Германии, причем четверо заявили, что они об этом ничего не знают. В их голосе звучало сомнение, но его тут же развеял генерал-лейтенант Шлемер, сказавший, что он сам лично слышал об этом по радио, и они все тотчас ему поверили. По прочтении статьи переводчик вышел из купе, но через пять минут его вновь туда позвали. На этот раз в купе был только генерал-фельдмаршал Паулюс и генерал-лейтенант Шмидт. Генерал-фельдмаршал с таинственным видом вынул из сумки газету и сказал, что ему ее дал маршал Воронов, чтобы он прочел статью Михаила Брагина «Великое сражение под Сталинградом», когда выучится русскому языку.
Но его лично интересовала другая статья — «Как был взят в плен Паулюс», которую он и попросил ему прочесть. В ходе чтения тон статьи был несколько смягчен, выброшены обидные эпитеты и его воинское звание было поставлено перед фамилией (в статье везде писали просто Паулюс). После слов о том, что генерал Братеску заявил, что германские генералы сожрали его лошадей, генерал-фельдмаршал Паулюс засмеялся и оживленно воскликнул: «Это верно, это верно! Я сам ел конину… но и они ели!»
Затем генерал-фельдмаршал спросил, правда ли, что в Германии официально объявлено о том, что он умер. На ответ переводчика, что он об этом не читал как об официальном сообщении, но вспомнил: в одной из статей говорилось, что в Германии полагают, что он умер, так как был ранен незадолго до пленения.
Паулюс сказал, что его это беспокоит из-за семьи, которая будет потрясена известием о его смерти. Он рассказал, что у него есть жена, дочь 28 лет (мать двух близнецов) и два сына, также близнецы. Один из них находится во Франции, а другой на излечении в Германии: он получил тяжелые ранения на Восточном фронте в обе руки, обе ноги и в легкие. Сейчас он поправляется. В течении всей борьбы за Сталинград генерал-фельдмаршал регулярно получал от семьи письма и даже говорил с домашними по телефону.
Фельдмаршал утверждал, что советским пленным приходится плохо, пока они на передовых позициях, так как их там нечем кормить, но как только отправляют в тыл, положе ние улучшается — их посылают на работу в сельском хозяйстве. Затем генерал-фельдмаршал стал вспоминать о днях окружения. У него задергались глаза, он стал говорить о том, как много ему пришлось пережить и вынести за это время, а также о том, что сейчас он больше всего страдает от безделья, которое особенно мучительно после привычной ему кипучей деятельности. В этот момент переводчик был отозван заместителем начальника эшелона, который нашел, что его беседа с генерал-фельдмаршалом слишком затянулась.
На следующий день мы, стоя у окна, беседовали о русском ландшафте, о природе Германии; генерал-фельдмаршал рассказывал о впечатлениях от России своего друга, ехавшего в Японию через Сибирь.
Перед концом поездки начальник эшелона дал генерал-фельдмаршалу почитать книжку на немецком языке, которая была возвращена через день. При этом Паулюс говорил с переводчиком о великом Гете и о старой немецкой орфографии.
Необходимо отметить, что поездка прошла вполне благополучно: перед приездом в Москву немецкие офицеры, являвшиеся старшими по отдельным вагонам, выразили начальнику эшелона благодарность за хороший уход и питание.
После прибытия в Москву последний эшелон с военнопленными из Сталинграда направился в подмосковный город Красногорск, где им предстояло прожить два месяца. Именно здесь, наконец, они осознают всю глубину трагедии, постигшей их, — они будут находиться на одной территории с другими немецкими военнопленными — курсантами школы антифашистов, многие из которых уже успели даже повоевать против немцев, причем не всегда при помощи оружия. Для некоторых из них боевым оружием были простые человеческие слова, которые они обращали к своим соплеменникам, с предложением о прекращении войны и сдаче в плен. Не стоит говорить о тех чувствах, которые переполняли Паулюса после его встреч с курсантами, после того как в один из дней из толпы антифашистов, прибывших в баню, при виде гуляющего Паулюса раздался крик: «Ну, Паулюс, хорошо они тебе нагадили в чемодан».
Взгляды этих солдат разделяли и некоторое количество пленных офицеров, у которых создалось мнение, что фельдмаршал Паулюс оказался совершенно неспособным к боевым действиям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101