Местные власти их поддержали. Выбор пал на Новосибирск.
В 1957 году в Москве были подписаны сразу три документа: о создании Сибирского отделения АН СССР, строительстве Новосибирского академгородка и об образовании восьмого — Советского района города Новосибирска, где намечалось размещение Сибирского отделения и академических институтов.
В моей жизни произошли значительные перемены. Меня избрали первым секретарем вновь организованного Советского райкома партии. До этого работал заместителем председателя облисполкома, занимался вопросами культуры, науки и образования. С окладом в 450 рублей «пересел» на 190 рублей. Семейный бюджет основательно поубавился. Жена, Зинаида Ивановна, работала на кафедре иностранных языков с зарплатой несколько ниже. Тогда были особые времена, как говорят, язык не поворачивался у коммуниста, чтобы даже намекнуть на то, что он теряет в заработной плате. В данном случае я считал для себя немаловажным доверие коммунистов, а также возможность испытать себя в трудном деле, расширить знание и опыт.
Все надо было начинать «с нуля», строить партийную и советскую власть, содействовать ученым и строителям в создании города науки. Сначала райком размещался в одной комнате двухэтажного дома, затем стало просторнее — мы переместились в барак. Все тяготы труда и быта делили вместе со строителями и учеными.
На стройке академгородка площадью в несколько тысяч гектаров были заняты десятки тысяч строителей. Не дожидаясь возведения зданий, коллективы разворачивали работу институтов в приспособленных помещениях. Строительство институтов и формирование их коллективов шли параллельно, одновременно много «возились» с молодыми строителями и научными работниками, помогали сочетать им работу и учебу. Организовали подготовительные курсы для поступления в университет. М.А. Лаврентьев и его коллеги — известные ученые и научная молодежь взялись бесплатно за обучение молодых строителей. Этот факт содействовал созданию атмосферы доброжелательности между строителями и учеными, обстановки доверия и уважения друг к другу.
На стройку ехали валом. Приезжали окончившие школу юноши и девушки целыми классами. Приходили тысячи писем от молодых людей. Одно из них врезалось в память, оно было адресовано секретарю райкома партии от десятиклассника из города Минеральные Воды.
— Не хочу заниматься мытьем бутылок и разливать «минералку», — писал юноша. — Я решил участвовать в строительстве города науки. Прошу сообщить, когда приезжать и есть ли места в общежитии.
Таких просьб было множество. То были времена ударного труда. Как известно, настоящая жизнь вращается вокруг труда, дающего возможность жить и «дивы дивные» творить. Советской молодежи тех лет есть чем отчитаться перед своим народом. Славные страницы комсомола, к прочтению которых будет возвращаться не одно поколение!
Состав райкома партии, его аппарат подобрался боевой, средний возраст 30 — 35 лет. Все жили значимостью того дела, которым занимались. Наш рабочий день начинался в 8 часов утра, и раньше 10 часов вечера домой не появлялись. Здесь я приобрел прекрасных товарищей — М.П. Чемоданова, Ф.Д. Казаченко, Л.Г. Лаврова.
Внимание к тому, что связано с организацией Сибирского отделения АН СССР, строительством города науки, было большое, причем на всех уровнях. Сюда приезжал несколько раз Н.С. Хрущев. Он всем своим нутром понимал величие задуманного — создание научного центра мирового масштаба, лично оказывал всякую помощь ученым, многих из которых знал, но не всех жаловал. М.А.Лаврентьев, знавший его еще по Украине, был близок к Н.С.Хрущеву и широко использовал это, чтобы проталкивать дела сибирской науки. Он хорошо знал характер Никиты Сергеевича.
Один лишь случай. Возвращаясь из поездки в Китай, Н.С. Хрущев посетил ряд сибирских городов, в том числе и Новосибирск. Мы знали, что он хочет побывать в городе науки. Институты подготовили выставку, каждому институту отвели одну-две комнаты. Места было мало, почти все еще в строительстве. Да и институты только лишь разворачивали работу.
Встреча началась с обсуждения генплана города науки. В ходе оживленной беседы академик С.А. Христианович (я знал его еще по Московскому авиационному институту), человек талантливый, острый, колючий, обратил внимание Никиты Сергеевича на одиннадцатиэтажную гостиницу (на макете), которая, по мнению архитекторов, являлась градообразующим элементом. Как известно, Хрущев не терпел высотных зданий, считал, что они неэкономичны (при этом не учитывал фактор цены земли). Разгорелся сыр-бор. Христианович доказывал обратное. Хрущев обрушился на академика, но тот не сдавался.
Разговор закончился тем, что Никита Сергеевич сказал следующее:
— Вы, Христианович, знаете высшую математику, а я владею арифметикой, четырьмя действиями, и докажу, что вы не правы.
Известно, что Н.С. Хрущев не терпел генетиков, критиковал их за малую, по его разумению, пользу. У меня создалось впечатление, что Н.С.Хрущев признавал только того ученого, который занимался внедрением своих разработок в практику, только ту науку, которая непосредственно приносила пользу. Особо доставалось академику Дубинину. За несколько дней до прилета в Новосибирск Хрущев выступал во Владивостоке, подверг (в который раз!) критике академика. Дабы не было неприятностей у академика да и не расстраивать Хрущева (а нужно было решать накопившиеся вопросы), Лаврентьев дал поручение своим верным людям закрыть до прихода Хрущева комнату, где размещались генетики. Никита Сергеевич, сделав безуспешную попытку открыть дверь, прошел дальше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156