Я всегда чувствовал, что я глубже, более изменчив и, может быть, более широк, чем Вам кажется. Будучи от природы немногословен, я никогда этого не говорил, – но Вы, надеюсь, не рассердитесь, что теперь, впервые за десять лет, если не больше, я высказал то, что думаю. Да, я всегда чувствовал, что борюсь с известным предубеждением, которое укрепляется при каждом нашем свидании моей медлительностью в словах и манере. Вы говорите: «Эта книга – не Вы», – но этим как бы даете понять, что в Ваших глазах я – что-то установившееся, определенное, узкое. Вот это я всегда в Вас чувствую. «Джек такой, et voila tout !» Вероятно, это привычка критического ума, которому приходится составлять суждения об определенных вещах и отрицать возможность изменения или роста до тех пор, пока изменение или рост не станут слишком явны».Это письмо во многом проливает свет на характеры обоих литераторов, и надо отдать им должное: столь разные люди все же сумели плодотворно и гармонично работать вместе.Тем не менее Голсуорси так никогда не смог до конца забыть злосчастную рецензию Гарнета на «Джослин». В последнем написанном им материале – черновике речи, подготовленной для получения Нобелевской премии, содержится обстоятельная попытка оправдать себя. «В письме, в котором он (Анвин. – К. Д.) отказывается в дальнейшем иметь со мной дело, содержится цитата из рецензии на мой роман: «Автор этой книги по своей сути человек из фешенебельного клуба». Меня это больно поразило...» И далее он описывает, сколь мало в его жизни значил клуб: «место, куда я приходил, где вешал шляпу и нырял в какое-нибудь кресло с книгой в руках и с верой в душе в справедливость критики».Во всяком случае, для Голсуорси отношения с Гарнетом были очень напряженными. В феврале 1902 года он послал ему первый вариант «Острова фарисеев» (первоначально роман назывался «Язычник»). «Я не уверен, что поступаю правильно, посылая Вам эту рукопись в таком виде, но не могу не сделать этого, а потому хотел бы верить, что Вы не разгромите ее полностью до тех пор, пока я не закончу работу над ней». На редкость деликатные отношения между писателем и критиком делали свое дело: Голсуорси чувствовал необходимость в критической оценке Гарнета и в то же время тяготился ею. Он отправляет посылку с только что оконченной рукописью, на которой еще не высохли чернила, герои которой еще слишком дороги авторскому сердцу, чтобы легко можно было вынести неблагоприятные отзывы; но именно потому, что все так свежо, так живо для него, он должен показать это кому-нибудь, особенно такому опытному, такому признанному критику, как Эдвард Гарнет.Их взаимоотношения были очень щепетильными, но взаимопонимание здесь возникло быстро. «В настоящий момент, независимо от всех критических замечаний, позвольте мне сказать, что «Язычник» делает Вас достойным симпатии в человеческом плане и что рукопись имеет огромное значение и для писателя, и для читателя, так как призвана сократить дистанцию между ними, устранить отчужденность и взаимное непонимание».Закономерно возникает вопрос, насколько плодотворным было для Голсуорси влияние Гарнета в более поздний период его творчества. Были времена, особенно в период завершения работы над «Собственником», когда Голсуорси считал критику Гарнета пагубной и мешающей ему работать. Но в первые годы их знакомства поддержка и помощь Гарнета, несомненно, много значили для Голсуорси; рядом с ним был очень влиятельный человек, который не только давал ему советы и наставления по части книжного рынка, не только влиял на издателей, занимавшихся романами Голсуорси, но и рекомендовал журналам и другим периодическим изданиям его рассказы и стихи. В апреле 1901 года он предложил «Спикеру» и «Манчестер Гардиан» опубликовать два стихотворения Голсуорси – «Мужество» и «Приключения странствующего рыцаря», и 14 июня он писал Голсуорси: «Редактор «Спикера» написал мне, что опубликует Ваши стихотворения, но позднее – сейчас он полон «под завязку»». В письме от 20 мая 1903 года он дает советы, где лучше издать «Фарисеев» – так тогда назывался роман «Остров фарисеев»: «В нем очень сильна критическая сторона, и он великолепно написан. Я вчера повторил это Дакворту. Я также сказал ему, что посоветовал Вам обратиться к Хайнеману и Метьюену, а к нему в случае необходимости вернуться позднее – по Вашей системе половины прибыли».Каковы бы ни были недостатки Гарнета – критика и наставника, Голсуорси и его окружение считали дружбу с ним неизбежным приложением к серьезной литературной карьере. «Те из нас, кто хочет хорошо работать, рано или поздно придут к нему. Так почему бы не сделать это раньше?» – писал Голсуорси Моттрэму в 1904 году. Глава 11ГОЛСУОРСИ И ФОРД МЕДОКС ФОРД Из этой ранней переписки Голсуорси с Эдвардом Гарнетом ясно, что Голсуорси к тому времени уже стал крупной личностью и имел собственное мнение о своем творчестве; он знал, куда шел и что хотел делать. Профессиональная помощь Гарнета была ему нужна для достижения своих целей, но он не желал, чтобы Гарнет разъяснял ему, что это за цели. Опубликованные им произведения свидетельствовали о том, что появился новый писатель, может быть, даже великий писатель. Он обнаружил в себе талант сатирика: сатира была именно тем оружием, которым он прекрасно владел; его произведения были зеркалом, в котором общество увидело свое истинное лицо, свой эгоизм, пустоту существования, ложные ценности и лицемерие.Тогда же он пытался найти какой-нибудь компромисс, чтобы решить свои личные проблемы; он уже не был отчаявшимся, сосредоточенным на самом себе Жилем Легаром из романа «Джослин», но в обществе продолжал оставаться изгоем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116