— А как быть с вами, инспектор? Прежде чем ответить, взгляните на мою любимую тетушку. Она дрожит от желания ринуться в новую авантюру. Во время войны она была лейтенантом в народном ополчении, и, если ситуация будет действительно опасной, она сумеет спасти свою шкуру.
Бейли внимательно посмотрел на торчащие из кимоно жилистые руки леди Торп.
— Мои люди будут, конечно, все время охранять вас, но риск все же есть. Кроме того, неясно, клюнет ли вообще Фишер на нашу приманку.
Бейли не сказал ни Эрвину, ни Дороти о своей задумке. Если бы они узнали о ней, им стало бы не по себе. Дороти поднялась.
— Инспектор, весь риск я беру на себя. Должна ли я подтвердить это письменно? Бейли сделал отрицательный жест рукой.
— Давайте обсудим детали — Он пошарил рукой рядом с креслом и, ничего не обнаружив, пробурчал себе под нос: — Гм. куда же пропала Патриция?
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ,

в которой преступная фантазия убийцы подвергает опасности жизнь новых людей, но в конце концов побеждает добродетель, и инспектор Бейли становится звездой в богатой истории английской криминалистики. Одновременно читатель получит ценные сведения, как уклониться от налога на наследство.
Когда подозреваемый в убийстве молодой археолог Эрвин Конрой был арестован, все газеты поместили на первых страницах сообщение и фотографию наглого вымогателя наследства. Даже если бы Эрвину удалось раскопать в пустыне Месопотамии или в другом месте неизвестный до сих пор город, он не стал бы такой знаменитостью, как благодаря сенсационному сообщению, заклеймившему его как убийцу. Руководитель экспедиции, в которой он участвовал, сэр Джонатан Брук сказал, качая головой, что он никогда не ожидал такого от своего молодого способного сотрудника. Он добавил, правда, что тот всегда был немного склонен к насилию.
— Бедняга! — закончил он невпопад. В Уолсе царило оживление, от которого больше всех выигрывал Билл Шеннон. В городок толпами повалили журналисты, телерепортеры, кинооператоры и падкие на сенсации туристы Всем хотелось промочить горло, и никого не интересовало, где хозяин „Кровавой кузницы“ достает свой превосходный французский коньяк. В замке Карентин царила, напротив, удручающая тишина.
— Бедный юноша, — этими словами Патриция, как и сэр Джонатан Брук, выразила свое сочувствие арестованному. — Я никогда не думала, что этот тип инспектор, который залезает в чужие кладовые и чуть не захлебывается в портере, к тому же и глуп. Для меня с самого начала, когда еще ничего не произошло, существовал лишь один убийца. И имя его — Фишер!
— Я тоже не верю, что этот бедный юноша виновен, — вздохнула Дороти. — Но мне страшно. Инспектор арестовал его, теперь я на очереди. Но я не хочу. Зачем мне тогда так много денег, если придется остаток жизни провести в женской тюрьме? Вместо того. чтобы беседовать с тобой, моя верная и чуткая душа, мне придется использовать свой язык для склейки пакетов.
— О, это было бы ужасно. — Патриция смахнула слезу носовым платком.
— Как бы мне ни было тяжело покинуть тебя, но другого выхода у меня нет.
„Верная душа“ разрыдалась.
— Собери мои вещи, — попросила Дороти, — и поскорее. Я хочу уехать сегодня вечером лондонским поездом. Билет уже куплен, все причитающиеся деньги взяты из банка. Вот тебе сто фунтов на текущие расходы. Когда я буду в безопасности, вышлю еще.
Реакция Патриции чуть было не нарушила все планы.
— Вы уезжаете не потому, что боитесь ареста, а потому, что боитесь Фишера — И тут произошло самое неожиданное. — Если он убийца, а в этом, видит бог. нет сомнения, он все равно вас найдет и убьет, — сказала Патриция, — значит, надо устроить ему ловушку: сделав вид, что вы ничего не подозреваете, ждать момента, когда он вонзит в вашу спину нож или секиру. Но я предотвращу нападение и в решительный момент спасу вас. Хотя я всего лишь бедная, несостоятельная вдова, но когда нужно, я умею здорово драться. — Она оглядела теплую, уютную кухню, где состоялся этот разговор. Ее взгляд упал на кочергу. — Вот этим я так тресну его по черепу, что он очнется лишь в тюрьме!
— Патриция, ты этого не сделаешь. Сейчас ты соберешь мои вещи, пойдешь в свою комнату и разрыдаешься. Затем ты вернешься вся в слезах на кухню и приготовишь этому уроду Фишеру вкусный ужин. Он очень любит голубцы с мясом. При этом ты как бы невзначай дашь понять, что сегодня вечером я собираюсь удрать. Затем ты еще раз разрыдаешься у него на груди.
— На груди у этого чудовища? Никогда!
— Ты должна это сделать. Ради меня. Для твоего эксперимента я уже стара, а ты со своим жалостливым сердцем слишком слаба. Представь себе все это! Если ты шлепнешь Фишера кочергой по голове, раздастся треск его черепной коробки, кровь брызнет до потолка, а мозги поползут по его лицу! Разве ты сумеешь все это вынести?
Патриция содрогнулась от ужаса.
— Нет, я не смогу. Но ведь если это чудовище узнает от меня, что вы…
— Эту заботу оставь мне. Я уже разработала свой план. На нем он и сломает себе шею, — успокоила Дороти свою экономку.
Вернувшись в свои апартаменты, она увидела там молодую служащую полиции Джейн, которой было приказано отныне неотступно находиться у Дороги. Джейн была красивой, умной девушкой, отлично закончившей полицейскую школу. Она почитала Чосера, Мильтона, Джонсона, Шекспира и других классиков, одним ударом ладони могла без груда расколоть пополам полено толщиной с руку и приемом дзюдо перевернуть в воздухе ломового извозчика.
Сначала они играли в шахматы. К своему удивлению, Дороти выигрывала на этот раз так же часто, как обычно проигрывала. Она начала подозревать, что Джейн проигрывает намеренно, чтобы вселить в нее внутреннюю уверенность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39