К. Туманский.Правда, жизнь преподносила и обратные — более приятные — примеры. Выяснилось, что загнать самолёты некоторых типов в штопор никакими силами не удаётся. А другие, оказавшись в штопоре, выходят из него сами, стоит только лётчику бросить управление.Но такие неожиданные подарки судьбы представляли собой не более чем редкие исключения, лишь подтверждавшие тот факт, что разные самолёты штопорят по-разному.Уже в 20-х годах каждый новый самолёт стали обязательно испытывать на штопор. Проходил такие испытания и истребитель И-1 — тот самый, первые опытные экземпляры которого поднимал в воздух Арцеулов.Именно в это время появились у нас парашюты — сначала импортные, а вскоре и свои собственные. Но лётчики поначалу (консервативна человеческая психология!) отнеслись к этому замечательному средству спасения без большого энтузиазма. Свою надёжность и эффективность парашюту предстояло ещё доказать на деле. И первый же случай для этого вскоре представился как раз при испытания на штопор этого самолёта.Отправляясь в испытательный полет, лётчик-испытатель М.М. Громов надел парашют. Надел, повинуясь не столько осознанию рискованности предстоящего задания, сколько по прямому приказанию начальства. Можно с уверенностью сказать: происходил бы этот испытательный полет каким-нибудь полугодом раньше, Громов, скорее всего, отправился бы в него без парашюта, как это пришлось сделать в своё время Арцеулову.А дальше события развивались так. Набрав высоту, лётчик ввёл самолёт в штопор и, отсчитав заданные четыре витка, поставил рули на выход. Но не тут-то было! Выходить из штопора, несмотря на все повторные попытки пилота, машина категорически отказалась… На двадцать первом витке Громов выбрался из самолёта и благополучно спустился на парашюте. Это был первый в нашей стране прыжок из штопора.Кстати, выяснилось, что самая сложная часть дела заключалась не в самом раскрытии парашюта и спуске на нем, а в том, как выбраться из вращающегося самолёта: центробежная сила при штопоре так прижимает к сиденью, что преодолеть её даже Громову — спортсмену-штангисту — удалось с немалым трудом.За углублённое исследование штопора взялись учёные. Нужно было, не откладывая, научиться делать самолёты, безопасные по штопору. Взялись — и продолжают заниматься этой проблемой по сей день.Шли годы, менялся облик летательных аппаратов, менялся вслед за этим и характер их поведения в штопоре! Задача борьбы с ним оказалась переходящей из поколения в поколение.Появился кроме обычного и перевёрнутый штопор, в котором самолёт вращается как бы «на спине». Впервые намеренно выполнил его на истребителе И-5 и предложил чёткую методику выхода лётчик-испытатель В.А. Степанченок.Не раз преподносили неприятные сюрпризы и серийные самолёты, казалось бы, досконально изученные и заслужившие репутацию надёжных и безопасных. Так, на разведчиках Р-5 погибли в середине 30-х годов вследствие невыхода из штопора испытатели М.А. Волковойнов (участник большого советского перелёта Москва — Пекин) и В.О. Писаренко. Спаслись, покинув штопорящие самолёты на парашютах, инженеры-экспериментаторы, в будущем видные деятели авиационной науки профессора А.В. Чесалов и Ю.А. Победоносцев.Уже во время Великой Отечественной войны вдруг оказалось, что небезотказно выходит из штопора такая, в общем, отличная машина, как истребитель «Аэрокобра».А в послевоенные годы появление сверхзвуковых (т.е. способных летать со скоростью, превышающей скорость звука) самолётов снова — в который уж раз! — заставило пересмотреть многое в теории и практике штопора. Раньше задача состояла только в том, чтобы обеспечить выход из штопора. Классические, предложенные ещё Арцеуловым, приёмы — руль направления против штопора и руль высоты на пикирование — предписывалось применять как можно энергичнее и размашистее. Отклонение рулей играло здесь роль того самого масла, которым, согласно пословице, каши не испортишь… И вдруг оказалось: можно и испортить! Рядом исследований в полёте (тут большую роль сыграл лётчик-испытатель А.А. Щербаков) было доказано, что отклонения рулей при выводе сверхзвукового самолёта из штопора нужно достаточно точно дозировать, что здесь возможен «перебор», в результате которого самолёт не выйдет из штопора, а перейдёт, скажем, из правого в левый или из прямого в перевёрнутый.Можно ли ожидать от штопора каких-нибудь новых сюрпризов? Ответить на этот вопрос отрицательно вряд ли возможно. Как говорится, не исключено.Правда, испытывая самолёт на штопор, современный лётчик прикрыт от возможных неприятностей несоизмеримо надёжнее, чем был прикрыт Арцеулов.Разработаны достаточно надёжные методы оценки ожидаемых штопорных характеристик самолёта на земле — расчётом и экспериментом в аэродинамических трубах. Существуют теперь и принудительные способы вывода самолёта из штопора (противоштопорные ракеты на крыльях, противоштопорные парашюты), ну а в самом крайнем случае лётчик может воспользоваться катапультируемым сиденьем.И все же, при всем при том, испытания на штопор — это… это испытания на штопор! Проводят их смелые, умелые, знающие люди. И высокой честью для себя считает каждый из них то, что он — последователь и прямой наследник основоположника подобных испытаний, Константина Константиновича Арцеулова.Полтора десятка лет, последовавшие за тем, как Арцеулов испытывал первый советский истребитель, прошли — как, впрочем, и все мировое истребительное самолётостроение — под знаком жестокой конкуренции между бипланами и монопланами.Поначалу казалось, что выигрывают более манёвренные бипланы, но в конечном счёте победу одержали монопланы, обеспечивавшие достижение больших скоростей — главной, определяющей характеристики истребителя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45