Туда ему и дорога! Он купец — классовый враг, а Горький сказал о классовых врагах — «кулаках»: «Если враг не сдается — его истребляют» («Правда», 1930, 15 июня).
Муж Катерины вернулся не вовремя из отлучки и пугает ее «бойлом». Она угощает его отравленным чаем — не подействовало сразу. Катерина Львовна ударяет его по голове бронзовым подсвечником и с помощью Сергея душит его. Прикажете жалеть? Как бы не так! Мало того что он купец, представитель «темного царства», он еще импотент! Двадцать лет с первой женой прожил — детей не нажил, овдовел, на «бедной девушке» женился, и теперь ее «неродицей» из-за его слабости зовут. Два убийства остались безнаказанными, свекор поел на ночь грибков с кашицей — и помер. Его похоронили. Муж — пропал бесследно. Катерина стала «пухнуть спереди», ее допустили «к делам» — скоро ее мечты сбудутся, она станет женой Сергея. Но тут снова напасть: приезжает со старухой бабкой (А. Миропольская) совладелец и наследник мужа, мальчик Федя (Н. Тихомирова). Катерина, повалившись грудью на больного ребенка, с помощью Сергея затыкает ему рот подушкой.
Каторжник Сергей глумится над своей бывшей любовницей. (Менглет глумился так, что всем было ясно: Сергей ненавидит Катерину за то, что она вовлекла его в цепь преступлений.) «Щеголь» — «аристократ» среди каторжников, — он изменяет ненавистной «купчихе» сначала с солдаткой Феоной (И. Сафонова), потом с семнадцатилетней Сонеткой (Л. Бергер)…
И в финале — действие происходит на пароме при переправе через Волгу — оскорбленная, уже полубезумная Катерина бросается на Сонетку и одним махом перекидывается с ней за борт парома. Обе тонут…
Инсценировали очерк Лескова студийцы Л. Петрейков и Е. Кошелев, Дикий помогал. К тексту Лескова все трое отнеслись с предельным уважением. Добавления были тактичны и общей картины не меняли.
В спектакле Дикий во многом с Лесковым вступил в явное противоречие. У Лескова Катерина Львовна — аж досиня черная брюнетка. Люся Горячих по решению режиссера вытравляет свои темные волосы до цвета льна! У Лескова Катерина Львовна и до встречи с Сергеем — женщина очень приятная… Дикий говорил (повторяя неоднократно): вначале она «михрютка безбровая». В первой картине Люся и появлялась «безбровой михрюткой». Но в сцене «Под яблоней» она была уже почти красавицей — темные брови, сверкающие глаза, алые (исцелованные) губы. Актриса перегримировывалась. Лесковский Сергей — тоже брюнет. Сергей — Менглет (ну просто невероятный красавец) раскидывал на подушки кудри золотистые (парик). Противоречия несущественные, и вряд ли Лесков на них посетовал бы.
Но далее! И музыкой (композитор не Д. Шостакович, а Л. Меерович), и дарованием молодой актрисы режиссер Дикий всячески подчеркивал бессребреность Катерины, ее безоглядную любовь к Сергею (Сергея — Менглета не любить было нельзя), безысходность ее судьбы, в которой лишь через убийства можно достичь счастья.
Повесть Лескова — а «Леди Макбет Мценского уезда», конечно, повесть — названа автором очерком?! И подписана никому не известным Стебницким (Стебницкий — ранний Лесков). Определяя жанр, автор подчеркивал — это не вымысел, а нечто реально произошедшее.
Автор очерка не сочувствует Катерине, не оправдывает ее, а бесстрастно живописует ее злодеяния. Да, натура у нее страстная, но разве это оправдание? И разве можно путем убийств достичь счастья?
«Чем будете удивлять?» — постоянный вопрос Дикого ученикам.
Катерина Измайлова — Горячих удивляла своими истинно шекспировскими страстями.
Сергей — Менглет не был шекспировским героем (Макбета, Гамлета, Отелло Менглет никогда не играл). Но именно поэтому чувства Сергея — Менглета были понятнее, доступнее нешекспировским героям (и героиням), заполнявшим зрительный зал.
Он был — свой! И сегодняшний, а не из прошлого. Он не хотел никого убивать — обстоятельства заставляли. Ему сочувствовали, то есть разделяли с ним его чувства.
Сергей — Менглет не «талантливо играл» раскаяние. Он каялся перед народом и отчаянно рыдал — искренне! Конечно, его трудно было простить, но его жалели, Катерине — Горячих дивились и ужасались!
…На другой день после премьеры Горячих и Менглет, как говорится, «проснулись знаменитыми».
Во всех рецензиях, а их вышло немало, сначала говорили о Катерине — Горячих, потом о Сергее — Менглете, втором по значению действующем лице. Девочки бегали смотреть «Сергея — Менглета» и говорили только о нем!
Мария Федоровна Андреева (она тоже когда-то была «девочкой»), сочувственно улыбаясь, поздравила Менглета с творческой победой!
С чем Андреева поздравила Горячих — не знаю. Мария Федоровна Люсю с ее точеной шеей не слишком жаловала…
…Премьеру отыграли 2 декабря 1935 года, а ранее, летом того же года, Валя Королева родила дочку.
Ее назвали весенним, радостным, советским именем — Майя.
Глава 3. Шаги Командора
Итак, Майка родилась 8 августа 1935 года, премьеру «Леди Макбет Мценского уезда» отпраздновали 2 декабря того же года, а 1 декабря 1934 года в Ленинграде убили Кирова. «В огороде бузина, а в Киеве дядька!» — скажут мне. Какое отношение имеет убийство первого секретаря Ленинградского обкома партии к студии Дикого и к семейным делам Менглета? Представьте — косвенное, но имеет!
После убийства Мироныча его место занял Андрей Жданов, товарищ интеллигентный, знаток искусства и музыковед. Ждановская метла лихо заработала в Ленинграде, выметая из города вместе с партийцами высших чинов, интеллигентов (благородного происхождения), всяческих музыковедов и прочих служителей искусств.
В метельные ленинградские дни Галя Степанова (толстуха кухарка из «Мценской леди») принесла на репетицию московскую газету, в которой был опубликован список… расстрелянных «по Москве» шпионов-диверсантов, причастных к убийству Кирова и пробравшихся к нам частично через Финляндию, а частично через Польшу (?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95