Была, например, такая сцена. К девушке подходила другая, растерянная, чем-то обеспокоенная, и что-то шептала ей на ухо. Потом сообщалось, что актер, занятый в следующем номере, еще не приехал — видно, где-то в пути задержался наш второй грузовик. Вполне правдоподобная ситуация во фронтовых условиях.
— Наш герой — лейтенант, летчик, — объяснила ведущая. — Может быть, кто-нибудь из вас заменит его? Среди бойцов слышались смех, шутки. На сцену пытались кого-то вытолкнуть. Он упирался. Начиналась веселая возня. Тогда актриса сходила со сцены, шла между бойцами, отыскивая подходящую замену артисту, и «наталкивалась» на меня. Я был без грима, в потертой гимнастерке, с полевыми погонами — как все. Я отнекивался, смущался, бойцы меня подбадривали, а потом, поняв розыгрыш, долго хохотали и аплодировали».
Сюжет пьески «Спасибо за внимание» незамысловат. Лейтенант приезжает с фронта к своей невесте, а соседям хочется поговорить с фронтовиком, и под разными предлогами они то и дело приходят к девушке. Только лейтенант протянет руки, чтобы обнять любимую, — кто-нибудь из соседей тут как тут! Срок побывки истекает, лейтенанту нужно уезжать. «Спасибо за внимание», — говорит в финале польщенный вниманием, но все же огорченный лейтенант. Ему так и не удалось побыть с любимой наедине…
Невесту лейтенанта играла Митяшка… И каждый раз, обнимая ее, лейтенант — Менглет испытывал легкое сладостное волнение. На миг к нему прикасалась юность, на миг Менглет чувствовал себя двадцатилетним… Это не было интимным театром для двоих.
Во время ежедневных переездов Менглет не подсаживал Митяшку на платформу «студебеккера», не снимал с платформы — это проделывал ее муж, Яшка. И даже если Митяшка оказывалась рядом в машине, при толчках на ухабах Менглет не хватал ее (как бы случайно), чтобы поддержать. Нет. Ему это и в голову не приходило.
За сутки спектакль-концерт повторялся три-четыре раза.
Легкое, сладостное волнение повторялось, не исчезало.
Иногда, обнимая «невесту», Менглет шептал ей: «Митяшка…» «Что… Георгий Павлович?» — шептала она, краснея.
Лейтенант — Менглет не отвечал.
«Спектакль-концерт „…“ включал самые разнообразные номера: скетчи, построенные на легко узнаваемом военно-бытовом материале, танцы, музыкальные сценки, такие, например, как „Музыкальное письмо“, пользовавшееся неизменным успехом. Номер строился на том, что юная Шагодат Сидикова, талант которой сочетал лиризм и задушевность с восточным лукавством, просунув голову в отверстие огромной граммофонной пластинки, проникновенно читала письмо к своему любимому на фронт. Заканчивался номер так, что даже бывалые солдаты, не стесняясь, утирали слезы».
…Был еще один номер (Менглет о нем забыл упомянуть), включенный в программу по настоянию приемной комиссии: подлинный документ — речь матери Зои Космодемьянской. Галя Степанова — специалист по матерям (мать сыновей-героев в «Славе», Кручинина — мать Незнамова и так далее) — накидывала на голову траурный кружевной платок и, пылая щеками, требовала отомстить за ее дочь Зою. Трагический документ-монолог выбивался из общего комедийно-лирического настроя программы, и Жорик думал: «Как-то неловко получилось — мы Космодемьянскую без ее разрешения в эстрадного автора превратили». Галя никакой неловкости не ощущала и, поклонившись на аплодисменты, гордо уходила за ширмы.
«Всегда с удовольствием встречали солдаты выступление великолепного комика Мирбобо Зияева, наделенного редкой непосредственностью, обаянием, народным юмором. Пользовалась успехом и лирическая комедия „Душа героя“ в исполнении драматического актера Ивана Гришина и яркой комедийной актрисы Маргариты Волиной. Подолгу не отпускали со сцены исполнительниц прославленных народных танцев Истат Баракоеву и Сарвар Ниязову. Заметное место в спектакле занимали интересная характерно-комедийная актриса Галина Степанова, превосходная чтица, к тому же обладавшая хорошими вокальными данными Валентина Королева, остроумный изящный актер и режиссер Александр Бендер, совсем молоденькая Ольга Митяшина, артист Воронежского театра оперетты Александр Гордон. В труппу входила также певица Евгения Левенцева и талантливый композитор, пианист и аккордеонист Генрих Вагнер.
Свой первый фронтовой спектакль мы сыграли, еще не доехав до места назначения. Нас остановили бойцы танкового гвардейского корпуса:
— Давайте концерт!
Усталые, оглушенные все нарастающим гулом артобстрела, мы были в полной растерянности. Но гвардейцы — народ решительный. Они быстро устроили сцену между двух стогов сена, неизвестно как уцелевших в голом, выжженном поле. Подходившие бойцы рассаживались на земле, ждали. Мы решили не ударить в грязь лицом и дать свой первый концерт при полной выкладке. Расставили свои ширмы, переоделись в концертные костюмы. Начали…
Концерт шел под непрерывный смех зрителей и нудный, свербящий звук немецких самолетов.
После спектакля — оглушительное, гвардейское «ура!».
Нет, нужны и смех и шутка, мы убеждались в этом на каждом выступлении, в каких бы условиях нам ни приходилось играть.
Впрочем, иногда нам приходилось и отказываться от них.
Армия Крылова. Танковый корпус. Мы едем на передовую! Едем дорогой, которая простреливается врагом. Все гудит. Небо багровое — пожары. По дорогам и вокруг — разбитые машины, орудия. Окопы. Мы на передовой.
Играем в окопах скетчи, стоя на коленях. В полный рост вставать нельзя. Тревожно. Нас — артистов — пятеро, зрителей снайперов — двое. На расстоянии ружейного выстрела от фашистов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95