Одним словом, нимало не стыдясь многих позорных литературных провалов, причина которым – наши собственные непомерные претензии и ложный патриотизм, и нимало не сожалея о том, что все эти нелепости – нашей домашней выделки, мы упрямо цепляемся за изначально порочную идею и, таким образом, – как ни смешон сей парадокс, – часто восхищаемся глупой книгой лишь потому, что в глупости ее столько истинно американского».
К концу 1836 года Ричмонд и южные штаты стали слишком узким полем деятельности для молодого, быстро завоевывающего известность автора и редактора, который стремился теперь перенести свои труды на более благодатную литературную почву. В январе 1837 года в «Сазерн литерери мессенджер» появилось следующее сообщение:
«Ввиду того, что внимание мистера По привлекли сейчас иные предметы, настоящим номером журнала он слагает с себя обязанности редактора „Мессенджера“. Его последней редакционной статьей за этот месяц будет рецензия на книгу профессора Энтона „Цицерон“ – дальнейшее принадлежит перу его преемника. С наилучшими пожеланиями журналу, его немногим недругам и многочисленным друзьям, мистер По хотел бы теперь в мире попрощаться со всеми».
Желание По расстаться с «Мессенджером» не было, однако, вызвано причинами только творческого порядка. К концу 1836 года он стал довольно часто пить, вследствие чего здоровье его снова ухудшилось. Несмотря на то, что жалованье его достигло 1000 долларов в год, он порядочно задолжал. С ростом его писательской известности в нем появилась некоторая заносчивость, порицавшаяся даже друзьями. Мистер Уайт был терпелив, но и ему досаждало далеко не примерное поведение По; к тому же никому не нравится, когда на него смотрят свысока. Тем не менее расстались они друзьями. Запас материалов для журнала, имевшихся в распоряжении молодого редактора, быстро истощался, о чем свидетельствуют страницы «Мессенджера» того периода, однако в течение еще какого-то времени По продолжал печататься. Больше всего ему хотелось завершить публикацию «Приключений Артура Гордона Пима».
В середине января По опять слег и, не вставая с постели, постепенно сворачивал свою переписку и принимал от авторов последние статьи для «Мессенджера», которые впоследствии не понравились мистеру Уайту. Рассказывают, что По якобы попытался вернуться в журнал, но в утверждении этом много сомнительного, и не исключено, что такие выгодные для себя слухи распускал сам Уайт. За то время, пока журнал был во власти По, тираж его увеличился с 500 до 3500 экземпляров. Сам По приобрел весьма ценный опыт, позволивший ему ясно представить возможности периодического издания национального масштаба. Он был первым из журналистов, задумавшим создать журнал в современном значении этого слова, то есть крупную, многоплановую публикацию. То был грандиозный замысел, который он надеялся претворить в жизнь, уже тогда понимая, что сделать это можно лишь в Филадельфии или Нью-Йорке.
Итак, По снова отправился в путь. С ним были миссис Клемм и Вирджиния. Его маленькая жена заметно повзрослела. На короткое время они скрываются из виду, а затем мы встречаем их уже в Нью-Йорке. В Ричмонде По оставил горстку заклятых врагов и немало добрых друзей. Великий эксперимент начался.
Глава семнадцатая
Путешествие из Ричмонда в Нью-Йорк заняло несколько недель. Сопровождаемый своим маленьким семейством, По заехал по пути в Филадельфию и Балтимор, чтобы навестить родственников, друзей и кое-каких знакомых из литературного мира. В Балтиморе он встретился и держал совет с Кеннеди, который был хорошо осведомлен о причинах переезда. Уход из журнала мистера Уайта был серьезным шагом с точки зрения возможных последствий для финансового и общественного положения По. Отказаться от услуг По с большей, чем можно было ожидать, готовностью Уайта побудили, очевидно, какие-то осложнения, возникшие в его отношениях с молодым талантливым редактором.
По, миссис Клемм и Вирджиния прибыли в Нью-Йорк в конце февраля 1837 года. Для всех троих город этот таил много нового и непривычного. Здесь не было ни старых знакомых, с которыми можно поболтать на улице, ни друзей, ни родственников, как в Ричмонде или Балтиморе. Они оказались в пугающем одиночестве, лишенные возможности обратиться к комулибо за поддержкой. Те небольшие сбережения, что у них были, уже подходили к концу. По подал в отставку с поста редактора «Мессенджера» 3 января, и с тех пор, как ему в последний раз выплатили жалованье, минуло три недели. Правда, мистер Уайт продолжал печатать новые части «Артура Гордона Пима» и некоторые другие вещи, которые посылал По. Связи с «Мессенджером» отнюдь не прервались, да и родственники миссис Клемм были настроены благосклонно. Тем не менее достаток семейства в это время был в лучшем случае очень скромным.
Сначала По поселились в Манхэттене, на углу Шестой авеню и Уэверли-плэйс, в довольно ветхом кирпичном доме, на одном этаже с неким шотландцем по имени Уильям Гоуэнс, который был тогда и на протяжении многих последующих лет известным в Нью-Йорке книготорговцем. Мистер Гоуэнс скоро сделался другом По и его семьи и последовал за ними, когда они переехали на новое место. Он, как никто другой, помог По установить полезные связи: в литературных кругах. По часто приходил в магазин Гоуэнса в дом э 169 на Бродвее, чтобы покопаться в книгах; детские впечатления от пребывания в Шотландии и знание шотландского характера, приобретенные в длительном общении с шотландскими кланами в Ричмонде, позволили молодому писателю быстро завоевать доверие этого человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125