- Сам-то он никогда не боялся крови. Кому, как не мне, знать… Он понимал, когда кого использовать, Кидо Такаёси, Кацура Когоро, сколько имен - столько и лиц. Он знал, по каким делам можно посылать тебя, а по каким нужно посылать меня. Такасуги Синсаку привел корабли к Хаги - и город упал в его ладони. Знаешь, сколько людей умерло в Хаги за ночь до того? А сколько - после? Не врагов, не сторонников сёгуна - где в Тёсю отыщешь сторонников сёгуна? Нет, тогда выбивали своих - слишком глупых, слишком храбрых или слишком осторожных. Тех, кто помешал бы воевать. Ну и родню с друзьями - чтобы не было мстителей. Один такой уцелевший нашел потом Кацуру в Америке. Твой сэнсэй убил его столовым ножом - он же не носил с собой боевого оружия. И вправду - зачем?
Асахина Тэнкен помнил Хаги в тот день. Как они вошли в гавань, и как шли потом к замку, примеряясь к шагу Такасуги. А тот был рад удаче и победе, азартно-весел, и предательский туберкулезный румянец горел у него на скулах.
– Потому и не носил, что незачем, - согласился Асахина. - Но ни я, ни ты не были его вассалами. Нам было вовсе не обязательно выполнять его приказы. Мы это выбрали сами, не нам и обвинять его.
– Ты считаешь, что он был прав?
– Я не смог бы лучше.
Не говорить же ночной нечисти, что как раз в семьдесят седьмом, незадолго до войны в Сацума, он спросил Кацуру-сэнсэя, что тот думает о сделанном. И получил ответ, точный и внятный, как все, что говорил и писал Кацура: "Конечно, для меня самого было бы много лучше, если бы меня убили в шестьдесят четвертом. Но если я не сплю по ночам, то это потому, что работы много. Или, - улыбка у него была похожа на птицу, так же легко перелетала на чужие лица, - если найдется мастер го, с которым я еще не играл".
Справа что-то изменилось. Такое ощущение, как будто кот мурлычет. Ага, господин Сайто, какие-то выводы сделаны и вы довольны ими. Впрочем, вы бываете довольны самыми неожиданными вещами.
В зале было тихо. Все эти люди, с лицами в тени, в старинных одеждах, напряженно вслушивались в разговор. Кто-то подливал сакэ и пил, но все почти бесшумно. Только шелк шелестел.
Следующую карту Ато бросил небрежно:
– Синсэнгуми-но-Они.81
Имени он мог и не называть. А вот злобы в голосе скрыть не смог.
– И что, - в голосе Сайто был искренний интерес, - вы можете сказать о моем фукутё?
– Много чего, - Ато прищурился. От него теперь шла волна холодной злобы. Сидевший напротив человек в темно-синем поежился. - Начнем мы, пожалуй, с храма Хонгвандзи. Там вышел пожар, который Хидзиката согласился тушить только с условием, что ополчение ваше пустят на постой - монахи сочувствовали сторонникам императора, а следить за ними изнутри было проще. Настоятель согласился. Отряд переехал. И тут же выстроил там свинарник.
– Подожди, - прервал его Асахина. - Какой свинарник?
– С китайскими свиньями, Тэнкен. И резали их прямо там. В монастыре. А когда монахи попросили прекратить, Хидзиката ответил отказом.
– То, что мы там людей постоянно убивали, монахов не волновало, - пояснил Сайто, прикуривая от ближайшей свечки очередную сигарету.
Ато бросил на него убийственный взгляд, который отскочил от полицейского, как от зеркала.
– Настоятель снова взмолился, просил прекратить лить кровь на священной земле. Он был согласен на любые условия. И пришлось храму на своей территории построить ополчению новые казармы, только бы убрать нечестивцев из самого монастыря. И жилье бесплатное, и земли отхватили. Вымогательство. Это только вам, - палец Ато указал на темно-синий мундир, - правила запрещали брать даже медяк! А Кондо и Хидзикате правила были не указ!
– Хм, свиньи, - сказал инженер, - я бы до такого не додумался.
– Вот поэтому вы и не были заместителем нашего командира, - улыбнулся полицейский. - Он ведь этих свиней не просто так завел. Он с каким-то английским доктором в Нагасаки списался и выяснил, что мясо, конечно, лучше с детства есть, но и взрослому оно сил добавляет.
– Вот, оказывается, в чем был секрет! - всплеснул руками инженер. - Вы знаете, Фудзита-сэнсэй, что английские матросы получают в день по фунту красного мяса? То-то они такие здоровенные…
– Доктор предупреждал, что у людей непривычных могут быть, - полицейский поискал слово, - побочные эффекты…
– И?
– Были. Люди стали чаще лезть в драку.
– А как вы это заметили? - удивился инженер.- Вы же и так не вылезали.
Это-то и вправду было мудрено заметить. А вот что стало заметно - так то, что в комнате потеплело. Разодетые в шелка куклы как-то стали оживать. "Наверное, - подумал он, - это потому, что Кагэ сосредоточил внимание на нас и отвлекся от них. Он давит на них, но чем? Он на них даже не смотрит".
Зато на него самого Кагэ смотрел. Смотрел так, что казалось - урони Асахина хаси, и они будут плыть до пола долго-долго, оседая сквозь вязкий воздух.
– А гвозди и свечи вы тоже брали из монастырской кладовой? - спросил Ато.
– К… акие свечи? - икнул господин Мияги. Его поросячьи глазки горели любопытством - разговор принял деловой оборот. Господин Ато начал выставлять счета, а купец Мияги в счетах понимал.
– Которые развязали язык Фурутаке, - дружелюбно пояснил Сайто. - Полноте, господин Мияги, ведь не можете вы не знать о деле в Икэда-я.82
– Знаменитое дело, - промурлыкала госпожа Мияги. - Вы позволите, господин Асахина? Раз вы все равно не хотите айю.
Черные лаковые палочки в маленькой белой руке. Не такой белой, как руки Ато - у того сквозь плоть просвечивают кости, а в этой умеренно-пухлой ладошке, казалось, костей нет вообще - так ловко изогнулись пальчики, отщипывая палочками от нежного рыбьего мяса небольшую полоску.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56