— Вы безбожно мне льстите, — покачала головой леди Констанс.
Оглянувшись — они с епископом отошли уже достаточно далеко, чтобы можно было полностью окинуть взглядом фасад усадьбы «Палмейра» — леди Констанс попыталась вспомнить, как впервые ступила на эту аллею и впервые увидела ажурное — а на самом деле очень прочное — строение из розового песчаника. Хозяин усадьбы бежал, его личные сервы покончили с собой и с детьми в питомнике, ама уже выбрались из убежищ и бродили неприкаянные по всему острову, а тростниковые плантации сгорели и слащавый дым преследовал Констанс по всей Мауи, то и дело возбуждая приступы тошноты — она наконец-то была беременна… О да, искушение роскошью… Епископ Карло не мог помнить тех времен — он прибыл на Мауи тогда, когда ее экономика уже наладилась и стало можно говорить о роскоши. Но Констанс готова была говорить скорее об искушении властью. Практически бесконтрольной властью над людьми, созданными — действительно созданными, — чтобы подчиняться.
— Я верю, епископ, что все у вас получится.
— Per Dominum nostrum Iesum Christum, — решительно сказал епископ. — Уши обманывают меня, или это катер?
Далеко в небе возник тонкий, монотонный звук. Сам катер был еще с трудом различим в лучах полуденного солнца.
— Да, это катер с «Леонида».
— Тогда я прощаюсь окончательно. Передайте Бет, что я буду скучать и по ней.
Они вышли на пристань и дон Карло сел в глайдер, перед тем благословив Констанс. Глайдер был старенький, трофейный, всего на два места — и епископ управлял им сам, гоняя между островами с мальчишеской лихостью (как давно убедилась Констанс, от капуцинов можно было ждать чего угодно). Когда пенный след моторной лодки растворился в розоватой у берега воде, леди Ван Вальден развернулась и увидела Бет.
Катер шумел уже так, что ей пришлось повысить голос:
— Аки передала для тебя подарок!
Бет сложила свои оливково-золотистые ладони лодочкой и приняла резной кулончик — маленького хвостатого краба, вырезанного в синем коралле. Когда она подняла голову, леди Констанс увидела в ее глазах слезы.
— Я не хочу улетать, ма.
Констанс обняла воспитанницу и погладила по голове.
— Я тоже, Бет. Я тоже.

* * *
— М-м?
— Вставай, говорю. Пора встречать наших дорогих гостей.
Дик поднялся с койки, потирая виски. «Почему я?» — этот вопрос ему и в голову не пришел. Да и с чего бы он стал приходить? Ведь водить вельбот — это не работа, это удовольствие.
Дик вышел из каюты и отправился в умывальную. Забрался в душ и сполоснулся, почистил зубы. И почему, стоит поспать каких-нибудь четыре часа, во рту уже пакостно? Чтобы окончательно отойти от сна, не стал включать сушку, а выбрался из душевой кабины мокрым и натянул трусы прямо на влажное тело. Моментально пробрал холод. Джез бросил в юношу хакама и юката.
— Эй! Может, я надену что-то почище?
— Кэп сказал: не баре, перебьются и так.
— Оро… — пробормотал Дик. Ладно, кэп сказал так — значит, так.
Соображения капитана Хару были понятны. Послать за пассажирами на катере самого никчемного из членов экипажа, да еще вдобавок одетого как попало — это был единственный способ показать зловредной судьбе кукиш. Конечно, перед незнакомыми людьми неохота появляться чучелом, но с другой стороны — кто они такие? Пассажиры, навязанные на голову экипажа «Паломника». Гвоздь в заднице.
— А поесть? — спросил он, и тут же вспомнил, что Дрю мертв, а значит, никто не готовил. Скорее всего.
— Поешь, когда вернешься.
Они были уже на пути к коридору силовых мачт. По дороге Дик заскочил в каюту и прихватил свог: без оружия-имитатора он последний год чувствовал себя как без штанов. Волосы ему пришлось расчесывать и увязывать в хвост уже на ходу.
— Пока ты давил клопа, мы похоронили Дрю. Кэп думал, ты будешь не в претензии, что тебя не позвали.
Дик не то, что не ответил — он вообще никак не отреагировал.
— Ну, я так понял, что он оказался прав. Дрю был сукин сын, и доставал тебя, и поднимал на смех перед всеми… Короче, у нас теперь новый бортинженер… — Джез замялся, и Дик, удивленный тем, что по такому поводу Болтон испытывает затруднения, все-таки оглянулся.
— Он к нам ненадолго, — Болтон развел коричневыми руками. — До Санта-Клара, за стоимость проезда.
Дик все смотрел на него, и никак не мог понять, почему Джез как будто оправдывается. Наконец Болтон потер шею и, как перед прыжком в холодную воду, выдохнул:
— Он вавилонянин.
— А, — безразличным голосом сказал Дик — и пошел дальше. — Да хоть черт. Нам ведь нужен бортовик, верно?
— Не то слово нужен, — согласился Джез.
Капитан и Вальдемар ждали их у перехода к вельботу.
— Посудинка проверена, — сказал Вальдер. — Ну, и вид у тебя, пацан.
— Вид что надо, — одобрил капитан Хару. — Пусть знают, что мы перед ними лебезить не собираемся.
Он надел на Дика обруч связи — такой же, какой был на нем самом — и проговорил в микрофон:
— «Паломник» — «Леониду», высылаем вельбот.
— «Леонид» — «Паломнику», — услышал Дик в наушнике. — Ждем. Входите в четвертый шлюз.
— Бу сде, — проворчал капитан. — Конец связи. Что это за шишки такие, что не могут, как все люди, прогуляться через транзитную зону?
— Наверное, не хотят, чтобы кто-то знал, что они отправляются на «Паломнике», а не на «Леониде», — пожал плечами Дик.
— Политика, — поддержал его Вальдер.
— Вот без вас, ребята, я бы нипочем не догадался. Спасибочки огромное, — проворчал капитан. — Давай, малый, лезь в люльку — и не опозорь меня там.
Юноша спрыгнул в люк переходника — головой вниз, зная, что в вельботе не действует искусственная сила тяжести. Перехватываясь руками, пролетел по переходнику в вельбот, занял место в кресле драйвера — «люльке», как назвали его пилоты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44