ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
— спросил Гальперин после обмена ничего не значащими приветственными фразами.
— Нет. Это что-то меняет?
— Ни черта. Я хотел обсудить с вами проблему вашего пленника. Понимаете, какая фигня получается… В целом рейд по вашему спасению был исключительно личной инициативой Файнштейна. Я сначала не соглашался, но… короче, он меня убедил. Захват спецназовца в плен никак не планировался… И если он сбежит или распустит язык, всему белому свету станет известно, что Израиль помогает Крыму. Я так понял из ваших слов, что он вам нужен. Вы мне пообещаете, что он будет надежно изолирован?
Верещагин вздохнул.
— Господин полковник, я ничего не могу вам пообещать. Это не в моей власти. Вы, наверное, тоже приняли меня за кого-то другого. Я простой ротный командир, и единственное, что я пообещаю — передать этого типа в руки военной разведки.
Гальперин удивленно задрал брови. Конопатый лоб, переходящий в раннюю лысину, пошел складками.
— Вы хотите сказать, что мы, рискуя засветиться и потерять двоих, спасали простую пехтуру? Нам что, делать нечего?
Верещагин решил считать это риторическим вопросом.
— Я вам, конечно, благодарен. И мне очень жаль, что вы ради меня… рисковали людьми. Но не стану же я вам врать, что я — генерал.
— То есть, в Москву вас собрались везти по ошибке?
— Где-то так.
— Тогда почему вас отказались обменять на полковника Ефремова?
Исаак Гальперин пристально вгляделся в лицо собеседника.
— Вы и сами не понимаете, да?
— Я в первый раз об этом слышу.
— Сегодня днем в районе Почтовой — Скалистого был разбит парашютно-десантный полк. Практически сразу же его командира и штаб предложили обменять. На вас. Генерал Грачев ответил в самых непарламентских выражениях. Ваши коллеги тоже что-то напутали?
— Что-то наша беседа начинает смахивать на допрос.
— Вы правы. Профессиональная привычка, извините. И еще одна привычка — докапываться до всяких-разных фактов. Давайте я вам все расскажу.
Он одной рукой перенес свое кресло через стол и поставил ближе к креслу Артема. Словно медведь под сугробом, шевельнулся под слоем жирка солидный бицепс.
— Год назад мы подписали с Сикорски Аэркрафт договор на поставку пятидесяти вертолетов «Дрозд». — Полковни устроился в кресле. — Не боже мой какая военная тайна, даже Резун ваш о ней знал. Через три месяца Лучников выигрывает дурацкое ралли, его партия выигрывает выборы, Остров аж пищит — так хочет присоединиться к Союзу, а Сикорски Аэркрафт не желает платить неустойку: все будет путем, успеем еще вам поставить продукцию. А дело идет про четверть миллиарда долларов, на минуточку.
Что же дальше? А дальше появляется тип из ОСВАГ, старый знакомый, который курирует СССР. В начале семидесятых его отдел крепко помог нам — они сдали нам нескольких своих аентов, советских офицеров, двое из которых оказались у арабов в военных советниках. Мы у них в долгу. Осваговец говорит: я знаю, как вашему горю помочь. Полковник Гальперин весь внимание: еще бы, за потерянные вертолеты жопу прочистят не кому-то, а именно ему. Он поит осваговца крепким чаем и выслушивает деловое предложение, которое в общих чертах ему нравится, и вообще ему нечего терять. Прослушивать Главштаб и ОСВАГ? Передавать сведения? Прекрасно, замечательно. С превеликим нашим удовольствием. И даже если ничего не выгорит, можно будет под шумок увести из банка пресловутые четверть миллиарда с неустойкой…
И точно — в назначенный день начинается война, и идет так живенько, что кажется, мы таки получим свои вертолеты. Деньги — это тоже неплохо, но на них трудно перебрасывать войска, на вертолетах это делать как-то проще. И тут опять начинается какая-то фигня. В крымском Главштабе полный раздрай, Главнокомандующий кричит о военном мятеже и о необходимости капитулировать перед СССР. Потому, дескать, что сигнал к началу боевых действий был передан самовольно каким-то офицером, без приказа командования, значит, незаконно. Может быть, к нему бы так не прислушивались, если бы мождно было расспросить самого этого офицера — да вот беда, его уже не расспросишь, его расспрашивают в ГРУ, ай-яй-яй, какая жалость. А может, сам он — агент ГРУ или КГБ, призванный совершить военную провокацию. Вот оно как…
Да… так вот, приходит ко мне Файнштейн и говорит: я подслушал очень интересный разговор, вернее, допрос… Короче, когда его повезут в Москву, можно будет перехватить машину. Я говорю — Сема, не сходи с ума. Понятно, хочется спасти человека, но что ж ты сделаешь против спецназовского конвоя. А он мне: бьюсь об заклад, что никакого конвоя не будет. А если будет, мы не полезем. Спорили мы, спорили… Уговорил он меня, короче. Так вот, вы — Тот Самый Капитан Верещагин. Вы подали сигнал к началу боевых действий. С вами очень хочет побеседовать ваше командование, и вы уж постарайтесь вогнать ему ума куда надо: какая, к черту, капитуляция, да здесь к утру камня на камне не оставят. Мы получили сведения из Москвы — вас будут бомбить, и крепко бомбить. Завтра утром, в шесть ноль-ноль. Решение принято на Политбюро. Даже если вы объявите перемирие и договоритесь с командирами дивизий, пока сообщение о капитуляции дойдет до штаба фронта, а оттуда — до Москвы, а там всех собрать и отменить решение? Нет, не получится. Не может комфронтом своей волей отменить решение Политбюро. И выход у вас один, сами понимаете какой: ударить первыми. Это я вам говорю, а вы передайте своим командирам.
— Думаете, они меня послушают?
Полковник внезапно перескочил на «ты»:
— Насрать мне, послушают они тебя или нет. Я деньги заберу и уеду. А ты останешься.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238
— Нет. Это что-то меняет?
— Ни черта. Я хотел обсудить с вами проблему вашего пленника. Понимаете, какая фигня получается… В целом рейд по вашему спасению был исключительно личной инициативой Файнштейна. Я сначала не соглашался, но… короче, он меня убедил. Захват спецназовца в плен никак не планировался… И если он сбежит или распустит язык, всему белому свету станет известно, что Израиль помогает Крыму. Я так понял из ваших слов, что он вам нужен. Вы мне пообещаете, что он будет надежно изолирован?
Верещагин вздохнул.
— Господин полковник, я ничего не могу вам пообещать. Это не в моей власти. Вы, наверное, тоже приняли меня за кого-то другого. Я простой ротный командир, и единственное, что я пообещаю — передать этого типа в руки военной разведки.
Гальперин удивленно задрал брови. Конопатый лоб, переходящий в раннюю лысину, пошел складками.
— Вы хотите сказать, что мы, рискуя засветиться и потерять двоих, спасали простую пехтуру? Нам что, делать нечего?
Верещагин решил считать это риторическим вопросом.
— Я вам, конечно, благодарен. И мне очень жаль, что вы ради меня… рисковали людьми. Но не стану же я вам врать, что я — генерал.
— То есть, в Москву вас собрались везти по ошибке?
— Где-то так.
— Тогда почему вас отказались обменять на полковника Ефремова?
Исаак Гальперин пристально вгляделся в лицо собеседника.
— Вы и сами не понимаете, да?
— Я в первый раз об этом слышу.
— Сегодня днем в районе Почтовой — Скалистого был разбит парашютно-десантный полк. Практически сразу же его командира и штаб предложили обменять. На вас. Генерал Грачев ответил в самых непарламентских выражениях. Ваши коллеги тоже что-то напутали?
— Что-то наша беседа начинает смахивать на допрос.
— Вы правы. Профессиональная привычка, извините. И еще одна привычка — докапываться до всяких-разных фактов. Давайте я вам все расскажу.
Он одной рукой перенес свое кресло через стол и поставил ближе к креслу Артема. Словно медведь под сугробом, шевельнулся под слоем жирка солидный бицепс.
— Год назад мы подписали с Сикорски Аэркрафт договор на поставку пятидесяти вертолетов «Дрозд». — Полковни устроился в кресле. — Не боже мой какая военная тайна, даже Резун ваш о ней знал. Через три месяца Лучников выигрывает дурацкое ралли, его партия выигрывает выборы, Остров аж пищит — так хочет присоединиться к Союзу, а Сикорски Аэркрафт не желает платить неустойку: все будет путем, успеем еще вам поставить продукцию. А дело идет про четверть миллиарда долларов, на минуточку.
Что же дальше? А дальше появляется тип из ОСВАГ, старый знакомый, который курирует СССР. В начале семидесятых его отдел крепко помог нам — они сдали нам нескольких своих аентов, советских офицеров, двое из которых оказались у арабов в военных советниках. Мы у них в долгу. Осваговец говорит: я знаю, как вашему горю помочь. Полковник Гальперин весь внимание: еще бы, за потерянные вертолеты жопу прочистят не кому-то, а именно ему. Он поит осваговца крепким чаем и выслушивает деловое предложение, которое в общих чертах ему нравится, и вообще ему нечего терять. Прослушивать Главштаб и ОСВАГ? Передавать сведения? Прекрасно, замечательно. С превеликим нашим удовольствием. И даже если ничего не выгорит, можно будет под шумок увести из банка пресловутые четверть миллиарда с неустойкой…
И точно — в назначенный день начинается война, и идет так живенько, что кажется, мы таки получим свои вертолеты. Деньги — это тоже неплохо, но на них трудно перебрасывать войска, на вертолетах это делать как-то проще. И тут опять начинается какая-то фигня. В крымском Главштабе полный раздрай, Главнокомандующий кричит о военном мятеже и о необходимости капитулировать перед СССР. Потому, дескать, что сигнал к началу боевых действий был передан самовольно каким-то офицером, без приказа командования, значит, незаконно. Может быть, к нему бы так не прислушивались, если бы мождно было расспросить самого этого офицера — да вот беда, его уже не расспросишь, его расспрашивают в ГРУ, ай-яй-яй, какая жалость. А может, сам он — агент ГРУ или КГБ, призванный совершить военную провокацию. Вот оно как…
Да… так вот, приходит ко мне Файнштейн и говорит: я подслушал очень интересный разговор, вернее, допрос… Короче, когда его повезут в Москву, можно будет перехватить машину. Я говорю — Сема, не сходи с ума. Понятно, хочется спасти человека, но что ж ты сделаешь против спецназовского конвоя. А он мне: бьюсь об заклад, что никакого конвоя не будет. А если будет, мы не полезем. Спорили мы, спорили… Уговорил он меня, короче. Так вот, вы — Тот Самый Капитан Верещагин. Вы подали сигнал к началу боевых действий. С вами очень хочет побеседовать ваше командование, и вы уж постарайтесь вогнать ему ума куда надо: какая, к черту, капитуляция, да здесь к утру камня на камне не оставят. Мы получили сведения из Москвы — вас будут бомбить, и крепко бомбить. Завтра утром, в шесть ноль-ноль. Решение принято на Политбюро. Даже если вы объявите перемирие и договоритесь с командирами дивизий, пока сообщение о капитуляции дойдет до штаба фронта, а оттуда — до Москвы, а там всех собрать и отменить решение? Нет, не получится. Не может комфронтом своей волей отменить решение Политбюро. И выход у вас один, сами понимаете какой: ударить первыми. Это я вам говорю, а вы передайте своим командирам.
— Думаете, они меня послушают?
Полковник внезапно перескочил на «ты»:
— Насрать мне, послушают они тебя или нет. Я деньги заберу и уеду. А ты останешься.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238