Не задался день.
Пока он складывал в багажник банки с краской, Мазуров его разговорил.
Владимир Уткин оказался бывшим вертолетчиком, майором. После ухода в отставку пять лет назад занялся мелким бизнесом, так и тянет потихоньку. Михалычу все-таки удалось убедить его заехать в отдел и написать заявление по полной форме.
— А толк-то будет? — поинтересовался Уткин.
— Вряд ли, — честно признался отставной подполковник, — сейчас и не за такое отпускают, но надо познакомиться с этим парнем поближе. Всякая веревочка к клубку тянется, может, когда и пригодится.
В отделении Владимир написал заявление, отдал его своему спасителю и отбыл к себе, в поселок Братский, славный прежде своим авиаполком, а теперь массой безработных офицеров.
Своего «крестника» Мазуров отвел в большую комнату, служившую для допросов не очень важных свидетелей. Обшарпанные стены, спартанская обстановка в виде замызганного стола и двух деревянных скамеек — любой почувствует здесь себя неуютно.
Лишь только теперь Михалыч рассмотрел свою «добычу». На вид парню можно было дать и шестнадцать, и даже меньше. Среднего роста, худощавый, с темными глазами и модной прической — бритый затылок и длинная, на глаза, челка. Парень заметно нервничал, и Мазуров понял, что в этих стенах тот очутился в первый раз. Неторопливо расстегнув папку, подполковник выложил на стол чистый лист бумаги и авторучку.
— Ну что ж, парень, давай познакомимся с тобой поближе. Фамилия, имя, отчество?
Задержанный чуть замешкался с ответом, и Мазуров предупредил:
— Только не вздумай врать, паспортный стол у нас в другом конце коридора, пробить там твои данные — дело пяти минут.
Парень как-то смешался, и Михалыч понял, что предвосхитил события.
— Ежов Виктор, — ломающимся баском проговорил наконец парень.
«Наверняка кличка Ежик, уж очень похож, такой же колючий», — подумал подполковник.
— А отчество?
— Иваныч.
— Ну вот, а я подполковник Мазуров Иван Михайлович. Сколько тебе стукнуло полных лет?
— Восемнадцать.
— Ого! Однако, старичок, ты хорошо сохранился для своего возраста!
Виктор ответил на шутку вымученной улыбкой.
— Родители есть?
— Нет, только бабушка.
Последующий разговор с задержанным не дал ничего. Парень упрямо не называл подельников, да и у Мазурова не было особого желания «дожимать» парня.
— Ну что ж, лети к своей бабушке под крыло и помни, — подполковник ткнул пальцем в заявление Уткина, — еще раз попадешь к нам, сработает и вот это.
Влетишь на полную катушку. Иди!
Глава 33
Ближе к полудню Колодников поехал в городской морг. Ему позарез нужны были результаты по Рафику Сареседзинову, а городской патологоанатом, старший судмедэксперт Эдик Крылов, в работе не отличался особым рвением, хотя специалистом был хорошим. К удивлению Андрея, на этот раз Эдик встретил его уже с готовым результатом. Как и все молодые врачи, Крылов бравировал профессиональным цинизмом.
— А-а, уголовка пожаловала! На жареное потянуло? Вон, готово, читай, — и он кивнул на исписанные листы, лежащие на столе. При этом Эдик не торопясь прихлебывал горячий чай и смачно жевал булочку. Как в такой обстановке ему это удавалось, Андрей представить не мог. Даже здесь, далеко от «разделочного» зала, в предбаннике, специфический запашок наблюдался.
— Что это ты так расстарался? — спросил Колодников, пытаясь разобрать витиевато-неряшливый почерк. — Умаялся поди несчастный.
— Родственники попросили. У них же там, по мусульманской вере, чем раньше похоронишь, тем лучше.
— Понятно. И заплатили хорошо, — вкрадчиво добавил майор. Крылов ухмыльнулся и стал похож на раскормленного котяру. Колодников хоть и понял кое-что из записей эскулапа, но попросил:
—А своими словами нельзя?
— Можно и своими. Многоуважаемый Рафаил Исхакович умер гораздо раньше, чем сгорел. Предположительно его стукнули по голове тяжелым, заостренным предметом.
В результате травма головного мозга, большая потеря крови. Там, где это произошло, все должно быть забрызгано мозгами и кровью.
— Сычев говорит, что в багажнике крови было немного, — напомнил Андрей.
— Может быть. Судя по позе и кое-каким сохранившимся фрагментам ткани, тело было уложено в мешок.
— Что за мешок? — насторожился Андрей.
— Самый обычный, в которых сахар продают или муку. Это было несложно, покойный был очень худой, метр с кепкой, если точнее, то метр шестьдесят.
— Значит, его где-то стукнули, сунули в мешок, вывезли в Луга и сожгли? — сделал вывод Колодников.
— Примерно так. Для опера ты чересчур умный, господин майор.
— Ну что ж, премного благодарю за комплимент. Для врача ты, Эдик, тоже слишком хитрый. Поэтому и в морг забрался, признайся честно. Самое легкое дело — кромсать покойников. Никого не залечишь до смерти, и никто не жалуется.
Распрощавшись с ухмыляющимся патологоанатомом, Колодников поехал в прокуратуру. Шалимова он застал в хорошем расположении духа. Увидев оперативника, Сергей радостно воскликнул:
— О, вот тебя-то мне и надо!
— Чего это?
— Сейчас пойду к Зубко, возьму постановление на обыск, и поедем на квартиру к Мастерову. Сычева только нужно привлечь.
— Чего это ты так круто?
— Ты с Верстаковой сейчас на крыльце не столкнулся?
— Нет.
— Только что ушла. Так вот, в отличие от тебя, я догадался ее спросить, не видела ли она в вечер убийства у подъезда какие-нибудь незнакомые машины. И она уверенно назвала «опель» золотистого цвета. Более того, она видела, как в эту машину грузили какой-то мешок!..
— Так-так-так! — приободрился Андрей, машинально доставая сигареты.
— Затем машина уехала, следом уехал и «лэнд крузер» Мастерова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96