— Да, это точно, — вздохнул Колодников и выкинул в открытую форточку уже пятый за час бычок. — Так что будем делать с этой дамочкой? Может, все же допросим?
— И что я ей предъявлю? Инвалида? — хмыкнул следователь. — Нужно проводить опознание по полной форме. Ты же знаешь эти процедуры, а нарушать УПК не стоит.
Ты сильно не гони, если это она, то все равно где-нибудь да проколется. Ты же знаешь женскую психологию.
— Вообще-то правда, — пробормотал Андрей, вытаскивая очередную сигарету и вслух продолжая размышлять:
— Если она только что грохнула этих двоих, то у нее еще мандраж не прошел. Надо ее крутить. Паш, — он обернулся к другу, — у тебя диктофон при себе?
— Да, а что?
Павел единственный в угро обладал такой техникой, купил за свой счет.
— Давай сюда. Киреев пусть останется, займется с Сергеем Александровичем описью, это им на полдня. А ты и Виктор, — Андрей обернулся к участковому, — пошукай тут по окрестностям. Не может она по городу таскаться с этим ТТ, наверняка скинула где-то рядом.
Доехать до Пролетарской было делом трех минут. Еще столько же Колодников жал на кнопку звонка, пока из соседней квартиры не выглянула женщина пенсионного возраста, та самая, неуловимая прежде Ольга Онуфриевна.
— Вы к Анне Тимофеевне? Так ее нет, она на работе.
— Да? — удивился Колодников. Он даже представить себе не мог, что после того, что произошло утром в квартире Машки Беловой, Верстакова еще и на работу пойдет. — Хорошо, спасибо большое.
Найти кабинет Анны Тимофеевны в здании администрации оказалось делом несложным.
— Верстакова где тут у вас сидит? — спросил Колодников на вахте у молоденького, но важного милиционера в звании младшего сержанта.
— Второй этаж, восьмой кабинет.
Андрей направился было к лестнице, но сержант его окликнул:
— Э-э, гражданин, вы не борзейте! Позвоните сначала, если вас примут, тогда и пройдете!
— Что ты сказал? — и удивился, и разозлился Андрей. Обычно все милиционеры знали его в лицо. — Ты сколько в органах, орел?
— Уже год.
— И все время здесь стоишь?
— Да, — важно ответил сержант.
— Можешь прощаться с этим местом, сегодня же скажу Милехину, чтобы перевел тебя куда-нибудь подальше, ночным волком в пешую команду.
Сержант опешил, и, пока он прикидывал, кто этот человек и почему он так себя ведет, Колодников птицей взлетел на второй этаж.
В восьмом кабинете сидели двое: спиной к двери молоденькая черноволосая девушка, напротив — Верстакова. На ее лице был тот же самый безупречный макияж.
Увидев вошедшего сыщика, Анна Тимофеевна заметно изменилась в лице, и столь явный ужас промелькнул в ее красивых глазах, что Колодников уже не сомневался в правоте своих предположений. К тому же на ней действительно было красивое темно-синее платье. Несмотря на уверенность, Андрей все же решил соблюдать приличия до конца.
— Добрый день, Анна Тимофеевна! — вежливо поздоровался он и затем обратился уже к ее молодой напарнице:
— Будьте добры, оставьте нас вдвоем.
Хорошенькая мордочка девушки выразила недоумение, и она с немым вопросом в глазах посмотрела на свою начальницу. За этот год, что Инночка работала в администрации, она уже все поняла в негласном табеле о рангах городских чиновников, но этот посетитель никуда не вписывался. И одет слишком просто, и лицо странного гостя мало походило на лощеные будки визитеров. Но Анна Тимофеевна дрогнувшим голосом сказала совсем не то, что ожидала услышать ее молодая коллега:
— Идите, Инночка, можете сразу на обед.
— Но до обеда еще десять минут… — начала было девушка, но, взглянув на застывшее лицо своей начальницы, замолкла. Удивленно подняв красиво прорисованные бровки, Инночка вышла из кабинета.
«Да, стерва еще та растет, — подумал Андрей, глядя ей вслед. — Через пару лет к ней на драной козе не подъедешь».
Неторопливо опустившись на освободившееся место, Колодников, так же не спеша, достал из кармана диктофон, включил его и, поставив на стол, задал первый вопрос.
— Скажите, Анна Тимофеевна, вы были сегодня, примерно около одиннадцати, в квартире номер пять дома десять по Рабочей улице?
Верстакова молчала и как завороженная смотрела на крутящееся колесико кассеты. Колодникову пришлось повторить вопрос. Тогда его собеседница попыталась что-то ответить, даже открыла рот, но голос сорвался. Андрей выключил диктофон и заговорил как можно спокойней:
— Анна Тимофеевна, получилось так, что инвалид с первого этажа видел, как вы входили и выходили из подъезда. На процедуре опознания он. вас узнает, вы слишком эффектная женщина, тем более в таком красивом ярком платье.
— Я была там, но я не убивала, — она заговорила как-то неожиданно быстро, и Колодников не успел записать эту фразу. Нажав на пуск, он жестом предложил собеседнице повторить ее. Та все сказала слово в слово, и Андрей с удивлением заметил, что Анна Тимофеевна как-то успокоилась, в глазах уже не бы-Ло прежней паники, да и голос почти не дрожал.
— Тогда как все это было? Расскажите, — настаивал майор.
— Когда я зашла, она была уже мертва.
— Кто?
Голос майора теперь звучал жестко и напористо, сейчас он никак не напоминал добродушного увальня с забавной походкой.
— Ну эта, Машка.
— А как вы попали в квартиру? — Колодников решил раскручивать сразу.
— Дверь была приоткрыта, я постучала и вошла.
— Что дальше?
— Я шагнула вперед. — В глазах Верстаковой мелькнуло какое-то замешательство, и Андрей про себя закончил ее мысль: «С пистолетом в руке». А Анна Тимофеевна продолжала:
— …и увидела, что она лежит на полу, мертвая.
— И как вы это определили?
— Она лежала на полу, в комнате, — повторила Верстакова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96