Стрельцов увидел укоризненный взгляд Краснова. Он понимал чувства этого энкаведешника, который не понимал, чего этот странный смершевец цацкается с врагом Родины и его подружкой. Впрочем, Стрельцов и сам до конца не понимал, зачем он это делает. Он знал только одно: так будет действительно лучше и для Головина, и для дела…
В этот день они никуда не пошли, оставшись ночевать в сторожке. Стрельцов подробно допросил Головина и сразу же отправил Ракова в райцентр со списком объектов, заминированных немцами при отступлении, с заданием срочно связаться с Управлением и срочно передать эти сведения для проверки. Если только этот агент не лгал, взрыв этих объектов мог не только надолго парализовать работу жизненно важных предприятий соседних районов, но и прервать снабжение фронта пополнением и боеприпасами.
Допрос закончился поздно ночью. Стрельцов отправил Головина спать, приставив к нему пару автоматчиков, чтобы не сбежал. Рядом с ним пристроилась и Лиза, не желавшая расставаться с парнем ни на минуту. Охранники было попытались прогнать ее, но майор остановил их, разрешая девушке быть рядом со своим женихом. Его тронула такая привязанность, вспомнилась жена с сынишкой, о судьбе которых он ничего не знал с начала войны. Лиза чем-то напомнила ему его Надю…
Головин проснулся как от толчка и сел на земле, оглядываясь по сторонам и пытаясь определить, что же его разбудило. Вокруг было тихо, лагерь спал беспробудным сном. Спали даже охранники, привалившись спиной к деревьям и крепко сжимая в руках автоматы. Правда, был еще один человек, вместе с Головиным бодрствовавший этой ночью. Лиза глядела на него расширенными от страха глазами. Видимо, ее разбудило то же самое, что и Василия.
Головин приложил палец к губам, давая понять девушке, чтобы она молчала, а сам продолжил обследование окрестностей.
— Ты что-нибудь видишь? — услышал он шепот Лизы у самого уха. — Мне показалось, меня кто-то зовет.
Теперь и Василий вспомнил, что сквозь сон вроде бы тоже услышал свое имя. Это его и разбудило.
— Нет, — ответил он. — Должно быть, почудилось…
И в этот миг из-за дерева вышел человек и шагнул к ним.
— Ты?! — удивился Головин.
— Толя! — прошептала Лиза.
Да, это был он — их бывший друг, младший лейтенант госбезопасности Анатолий Свинцов. Он подошел к ним, сверкая белозубой улыбкой.
— Да, это я. Я не мог не придти. Мне очень многое надо вам сказать…
— Толик, ты выбрался из «гиблого места? — вмешалась тут Лиза, наконец-то осознавшая, что ей это не чудится.
— Не совсем, — ответил тот, прислушиваясь, и, ничего не услышав, повернулся к ним. — Я, собственно говоря, попрощаться и пожелать вам счастья. А то в прошлый раз получилось как-то не так…
— Что-то я не понял, — начал Головин, но Свинцов жестом остановил его.
— У меня очень мало времени, ребята, а сказать надо так много! Лиза, — он повернулся к девушке, — знаешь, я ведь люблю тебя, очень сильно люблю!
— Знаю, — ответила девушка, — и знаю это давно. Но я люблю Васю, Толя. Ты должен понять и не обижаться, что я не могу ответить на твои чувства.
— А я и не сержусь. — Голос его был грустным, он не отрывался от ее лица, словно хотел навсегда запечатлеть в своей памяти каждую черточку милого его сердцу лица. — Я понял это там. — Он кивнул в сторону «гиблого места». — Понял и смирился. И я хочу попросить у вас прощения, ребята! Из-за этой любви я натворил много глупостей, надеялся, что, устранив со своей дороги соперника, смогу занять его место в твоем сердце, Лиза! И я рад, что ты не такая… — Свинцов вздохнул и продолжил уже более бодро, хотя было хорошо заметно, как тяжело это ему дается: — Будьте счастливы, ребята! Нет, правда, я очень рад за вас!.. Лиза, я очень люблю тебя, и всегда буду любить только тебя! Но я рад, что ты выбрала Ваську. Он хороший и достоин твоей любви, а я… У меня другой Путь. Мы прошли Испытание, и теперь нам предстоит вступить в схватку с врагом, по сравнению с которым фашисты — сущие дети! И я даже рад, что так все получилось. Здесь меня уже ничто не держит… — Он к чему-то прислушался и вдруг заторопился: — Ну, мне пора. Не поминайте лихом! Прощайте!
— Толя! — Лиза шагнула к нему.
Но младший лейтенант сделал шаг назад и растворился в темноте. Лиза сразу же бросилась следом за ним, но никого не обнаружила. Свинцов пропал бесследно, словно его и не было, словно им это все привиделось.
Лиза вернулась к Василию и вдруг заплакала. Он прижал ее к груди и стал гладить по волосам, приговаривая:
— Ну что ты? Что ты, моя ласточка? Все хорошо, все в порядке…
— Мы его больше никогда не увидим, Вася! — вдруг сказала девушка.
— Увидим, не выдумывай! — попытался возразить ей парень.
— Нет! — замотала она головой и посмотрела на него полными слез глазами. — Он ведь приходил попрощаться, Вася! Из «гиблого места»…
Головин с удивлением посмотрел на нее, но ничего не сказал. Ему и самому уже начало казаться, что появление Свинцова не было реальностью, что это все ему привиделось. Но сердце говорило, что это не так, и от осознания этого вдруг горько-горько стало на душе. Он вдруг почувствовал, что Лиза говорит правду, что ему больше никогда не видать своего единственного друга Анатолия Свинцова…
Так они и стояли, обнявшись. И ничто в этот момент не могло нарушить их счастья, ничто не могло разлучить. Только горечь от потери настоящего друга переполняла их сердца, заставляя смотреть на мир сквозь завесу из слез. Но это были последние слезы настоящего горя. Впереди их ожидала долгая и счастливая жизнь…
Эпилог
Из личного дела майора Эриха фон Шредера:
Подозревается в попытке военного переворота и в соучастии в покушении на фюрера 20 июля 1944года.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73