— Я ни о чем тебя не спрашивал, идиот. Быстро в будку. У тебя есть шесть секунд. Раз, два, три…— Сэм бросился бежать к своей будочке, старательно огибая столы. — Четыре, пять… — Сэм зацепился ногой за кабель, но не упал, схватился за ручку двери. — Шесть.
Что-то шевельнулось и резко хлопнуло в руке пришельца. Потянуло незнакомым запахом. «Порох», — догадался Фред. Сэм изогнулся, пытаясь руками достать расплывающееся красное пятно между лопатками. Затем он дернулся и упал. И начал сучить ногами. Двое в сером отделились от стены и подошли к телу.
— Не успел. Хе-хе. — Пришелец поднял к лицу странный, черного цвета инструмент и сдул со ствола почти невидимый парок. — Надо было тренироваться. Он был дурачок, — доверительно сообщил человек Фреду. У того по коже прошел озноб. — Он был дурачок, но ты-то у нас умница? У тебя есть шесть секунд, буржуйчик, чтобы ответить на вопрос. Раз, два, три…
Фред чувствовал, что говорить ничего нельзя. Он отвернулся к экрану дисплея и щелкнул клавишей, выводя на экран одну из собственных задач.
— Четыре, пять… — Вороненый ствол замаячил где-то сбоку, рядом с его правым ухом. Фред почувствовал, что теряет над собой контроль. Его лоб начал покрываться испариной. — Шесть. Буржуйчик! А, буржуйчик? — Фред застучал по клавиатуре, бесцельно переключая параметры задачи. Сосредоточиться у него не получалось, но ситуация требовала, чтобы он стучал. — Буржуйчик! Любознашка! Нет, милый. Ты у нас не умница. Ты у нас баран.
Фред понял, что его не убьют, и почувствовал колоссальное облегчение. Теперь только не вздохнуть, не вытирать мелкий пот со лба. Работать, работать и работать. Ни взгляда в сторону, ни намека на взгляд.
— Рой лапками, баран. Старайся. Надеюсь, ты приносишь мне пользу.
Серый человек встал, ласково похлопав его по плечу.
Всю эту ночь Фред практически не спал, так потрясла его утренняя встреча. Очень страшные глаза. Они заглянули прямо внутрь, в глубину, в его душу. Вывернули, выворотили наизнанку. Как будто стоишь голый. Отвратительное чувство.
Это был человек. Настоящий человек, он понял сразу. Это были глаза его Хозяина.
Да, у него был Хозяин. Теперь он его видел. Он, конечно, и раньше был, у них всегда был Хозяин. А может быть, не один, наверное, не один, хозяев много, несколько. Неважно. Это они составили распорядок дня в соте, установили рабочие нормы. Они кормили Фреда вкусной едой, показывали по вечерам цветные картинки, а он для них решал задачи. Они разрешали ему жить, потому что им нужна его работа. Это было так просто. Страшно просто. Очень страшно и очень просто. А все, кого он знал, с кем он дружил и разговаривал, с кем он шутил и курил, кому иногда усмехался, — такие же пешки, фишки, рабы. Даже не рабы, а именно фишки. Зачем? Почему? Кому нужны его задачи, куда дальше идут решения, вся эта информация? Что за детали обрабатывают на конвейере соседнего сота? Откуда данные поступают на его дисплей? Он не знал этого. Раньше он даже вопросов таких не формулировал. Ему просто нравилось работать, и он работал. Ему все нравилось. Это было так же естественно, как смотреть каждый вечер цветные картинки. Иначе было нельзя. Невозможно. Как это было правильно и хорошо! Просто, легко и понятно. Все было здорово, просто здорово, а сейчас… Страшно и плохо ночью. Не хочется работать днем. Вообще, тошно, тоскливо и хочется убежать. Но куда? Ведь тогда его кормить не будут. А по воскресеньям дают вкусное клубничное желе. Порции, правда, всегда небольшие. Совсем небольшие. Но иногда он забирал кусочек у Мэй. Собственно, он почти всегда забирал кусочек у Мэй. И бренди, это тоже было очень хорошо. И сигареты. А когда он убежит, если сможет убежать, где он возьмет это желе? Сигареты, бренди? Что будет делать? Ведь сюда уже не вернешься.
Может, надо просто служить и работать, как раньше? Служить Хозяину честно, тогда он не будет смотреть такими страшными глазами. Хотя Сэм служил честно. Сэм всегда очень старался. Хотел как лучше. Впрочем ему никогда не нравился Сэм. Он был туповат, часто дрался, а считал себя умнее всех — угловой, как же! — Фред вяло усмехнулся, прикуривая новую сигарету. Пепел он стряхивал прямо на тумбочку.
Но туповат был Сэм или нет, а его убили. Даже не переписали память, совсем убили. Как собачку, что не ко времени гавкнула. И его, Фреда, могут убить, если он побежит отсюда. Застрелят из пистолета — он понял, это был пистолет, — а потом смоют кровь со стены. Или с пола. И пол снова будет чистый.
А ведь достаточно один раз не закрыть экран одеялом, и все станет по-прежнему. Его затянут картинки, и все снова будет хорошо. Будет легко работать, интересно жить. Как растение, как все живут. Но он будет жить. Будет пить бренди.
Фред растер очередной окурок. Долго смотрел на себя в зеркало, изучая. Не хотелось быть роботом. Но быть человеком в сером костюме он тоже не хотел. Он хотел разобраться в самом себе. А больше всего он не хотел быть покойником. Питательной биомассой. Он знал, что делают с такой биомассой.
Здесь ничего не пропадало зря.
Потушив последнюю сигарету, Фред не пошел ночевать к Мэй. Вместо этого он зашел к Джеку и опустил перед ним одеяло на экран.
ГЛАВА 16
Сержант Белкина долго, очень долго разбирала образцы штаммов и подписывала ярлыки. Тщательная, неторопливая, аккуратная работа. В сторону Ивса она даже не смотрела. Наконец, когда все до единой распечатки были уложены ровными стопками, а стеклянные пробирки с двойными крышками заняли положенные места в гнездах стеллажей, она поднялась со своего кресла. Сотрудники давно разошлись, и в центральной лаборатории никого, кроме них, не было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142