Голос молодого физика произвел на нее неожиданное впечатление: она отпрянула, и так быстро, что движения ее напомнили мне рефлекс испуганного животного, готового обратиться в бегство. Но, сделав два-три шага назад, когда почти все тело ее скрылось за утесом, она остановилась. Теперь я различал только ее лоб и один внимательный, следивший за нами глаз.
Мы боялись шевельнуться, опасаясь, что при первом же нашем движении она исчезнет. И наше поведение ее успокоило. Через некоторое время она снова появилась на краю обрыва. Однако слишком взволнованный Левэн, самый молодой из нас, не смог сдержать своих чувств.
— Я в жизни ничего подобного… — начал он и тут же осекся, поняв свою неосторожность.
Богиня водопада опять отскочила и спряталась, словно испуганная звуками человеческой речи.
Тогда профессор Антель подал нам знак умолкнуть и принялся плескаться в озерце, как бы не обращая ни на что внимания. Мы последовали его примеру, и вскоре наша тактика увенчалась успехом. Но успехом довольно странным.
Нимфа водопада не только приблизилась к озеру, но и начала проявлять к нашим заплывам и ныркам восторженный интерес, еще более возбудивший наше любопытство.
Вы когда-нибудь видели, как щенок на пляже следит за своим купающимся хозяином? Ему до смерти хочется последовать за ним, но он боится. Сначала он бросается вперед, потом назад, убегает от воды, возвращается, трясет ушами, машет хвостом, встряхивается. Вот точно так же вела себя наша богиня водопада.
И вдруг мы услышали ее голос! Однако звуки, слетевшие с ее уст, лишь усугубили наше впечатление о каком-то звере. В это мгновение она стояла на самом гребне скалистого обрыва и, казалось, была готова нырнуть в озеро. На какой-то миг она перестала метаться, словно щенок. Она открыла рот. Я в это время стоял немного в стороне и незаметно мог ее наблюдать, не будучи видимым. Я думал, что сейчас она нам что-нибудь скажет, крикнет. Я ждал ее призыва. Я был готов услышать слова самого примитивного языка, но только не те странные звуки, которые вылетели из ее горла. Именно из горла, ибо ни рот, ни язык не могли бы произвести тот писк или мяуканье, говорившее о восторге молодого зверька, которое мы услышали. Подобные звуки испускают в наших зоологических садах лишь молодые не в меру разыгравшиеся шимпанзе.
Изо всех сил делая вид, что не обращаем на нее внимания, мы продолжали плескаться в озере, и, наконец, она решилась. Сначала присев, она начала спускаться к нам, опираясь руками о камни. Нас поразило изящество ее движений. Ее позлащенное солнцем тело, удивительно стройное, изгибалось, как бы повторяя все углы склона, а нам сквозь тонкое зеркало водопада оно вообще казалось феерическим в ореоле брызг и радуги. Мгновенно преодолев головокружительный спуск, где приходилось цепляться за едва заметные выступы, она очутилась на самом берегу озера и присела на плоский камень, поджав ноги. Несколько мгновений она разглядывала нас, потом нырнула и поплыла к нам без всякой опаски.
Мы поняли, что ей хочется с нами порезвиться, и продолжали плавать туда и обратно — это ее особенно прельстило! — избегая движений, которые могли бы ее напугать. И в конце концов началась игра, правила которой, сама того не сознавая, установила эта нимфа водопада. Поистине странная игра, напоминающая игры тюленей в бассейне, когда животные гоняются один за другим и неожиданно обращаются в бегство в то самое мгновение, когда они, казалось бы, вот-вот коснутся друг друга. Все это было, конечно, ребячеством, но чего бы мы ни сделали, чтобы приручить прекрасную незнакомку! Я заметил, что даже профессор Антель с нескрываемым удовольствием принимал участие в нашей игре.
Наши водные забавы продолжались довольно долго, и мы уже начали уставать, когда меня вдруг поразило странное, я бы даже сказал, нелепое в данных обстоятельствах выражение лица незнакомки: оно было абсолютно серьезным. Девушка с удовольствием плескалась с нами, явно забавлялась ею же предложенной игрой, и тем не менее улыбка ни разу не мелькнула даже на ее губах. Вот уже несколько минут я испытывал какое-то тягостное чувство, но не мог его объяснить, и теперь, поняв, с облегчением вздохнул: она не смеялась и не улыбалась, лишь время от времени из горла ее вырывалось негромкое повизгивание, которым она выражала свою радость.
Я решил сделать опыт. Девушка плыла ко мне, быстро загребая воду руками и ногами, как плавают собаки, и ее распущенные волосы стелились за ней, словно хвост кометы. Когда она приблизилась, я посмотрел ей прямо в глаза и, пока она не успела отвернуться, широко улыбнулся со всей нежностью, со всем дружелюбием, на какие только был способен.
Результат меня поразил. Девушка замерла, встала ногами на дно — в этом месте вода едва доходила ей до пояса — и, словно защищаясь, выставила вперед скрюченные пальцы с длинными ногтями. Потом она повернулась и бросилась на берег. Здесь она наполовину обернулась и снова замерла, как и тогда, на вершине обрыва, настороженно поглядывая на нас, будто зверек, почуявший опасность. Возможно, она бы вновь прониклась к нам доверием, потому что улыбка тотчас сбежала с моего лица и я снова принялся плавать туда и сюда с самым невинным видом. Но тут новое происшествие встревожило ее еще сильнее. Мы услышали в зарослях какой-то шум, а затем перед нами появился наш приятель Гектор. Перепрыгивая с ветки на ветку, он спустился на землю и заковылял к озерцу, радуясь, что наконец-то сумел нас отыскать. Я был потрясен, заметив, как при виде обезьянки лицо красавицы исказила хищная гримаса ярости и непередаваемого ужаса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9