– А, это Шишиморка кость-невидимку сунула, на всякий случай.
– Ну дак что ж ты молчишь, дурища! – возмутилась я, и, не найдя вокруг никакого подходящего булыжника, быстро стянула сапог и запустила его в голову царька. – Все, утомил ты нас! – сказала я крутанувшемуся вокруг себя разбойнику.
– Ага, – поддакнула сестрица, – сейчас мы тебя будем бить. В воспитательных целях.
Я показала знаками Ланке, давай, мол, бери в рот кость, но та как сумасшедшая затрясла головой: дескать, не буду совать в рот всякую дрянь, добытую изуверским способом из кошки, – видать, ей и змеиного горошка было достаточно. К счастью, все наши споры прекратил сам царек, скакнув по-лешачьи прямо к нам через всю полянку. Ланка, не раздумывая, цапнула в зубы кость и пропала с глаз долой. А я, постаравшись взвыть как можно страшнее, кинулась на Васька, выставив вперед руки, так что до него долетела уже серой взъерошенной кошкой, которую он, к своему удивлению, не успел поймать на нож. Потому что рука не шла вверх, словно на ней повисла гиря.
Вцепившись в Васьковы скользкие от грязи вихры, я выпустила когти и, как мы и обещали с сестрой, в первую очередь стала драть ему уши. Царек заухал по-совиному, но это оттого, видимо, что Ланка начала охаживать его со всех сторон. Два раза разбойник умудрялся ловить меня за шкирку, бросая оземь, но я упорно вскакивала ему на плечи, а конец всему безобразию положил Серьга, снявший с пояса кошель и им, как кистенем, приложивший разбойника в темя.
Васек сразу утратил боевой пыл, но все же не упал, а лишь, вяло и плаксиво буркнув, медленно припал на одно колено. Серьге и этого хватило: живо размотав с себя кушак, он прикатил из кустов тележное колесо и споро, словно всю жизнь только этим и занимался, примотал к нему коленопреклоненного, вяло сопротивляющегося разбойника.
– А-ать… – снова начал невнятно пугать нас царек, ну уж второй раз мы этого терпеть не стали, накрыв его физиономию платком, которым вытирались. Он тут же начал свистеть ноздрей, делая вид, что задыхается. Во мне шевельнулась было жалость, но я подумала, что ничего, ему полезно. А мне вообще пора оглядеть наше бравое воинство.
Пантерий скакал по кустам, пытаясь свистом и ласковыми уговорами вернуть к нам прячущуюся за березками Брюху. Брюха дрожала ногами, но желания возвращаться не выказывала. Марго сортировала уцелевший багаж. Ладейко пыхтел, нависая грозной тучей над плененным Васьком, но абсолютно не знал, что с ним делать дальше. А Сашко и Зюка, обнаружившиеся в кустах под мешками, глядели в небо. Сашко безучастно, а Зюка – с глупою улыбкою.
– Зюкочка, ты умыться не хочешь? – осторожно поинтересовалась я у нашей штатной покойницы.
Зюка удивленно подняла те бугорки, на которых, по идее, должны были расти бровки, но бровок не было. Да и реденький белесый пушок на голове тоже трудно было назвать волосами. Зюка словно первый раз в жизни глянула на свои руки, явно позелененные травяным соком, и потерла пальчиком кожу. Кожа оказалась желтушно-серой. Зюка обиженно скривилась и как ребенок посмотрела на меня, всем своим видом показывая, что желает остаться зелененькой.
– Ну, как хочешь, – не стала я неволить дурочку, – вон иди, присмотри за дядечкой, а то Сашко икает, глядя на тебя.
«Дядечка» как раз очухался и попытался встать вместе с колесом, и самое удивительное, что у него это получилось. Вот ведь здоровый битюг! Он рычал, крутясь туда-сюда, а вокруг него петухом прыгал Серьга, не зная, что с ним делать. Хорошо хоть, что на голове Васька до сих пор был платок. Он пытался его всосать и выплюнуть, а павлинов корежило от отвращения.
Я подобрала свой потерянный в бою сапог и, тихонько ткнув им в царька, поинтересовалась:
– Ты угомонишься наконец, грозный воин?
– Да я вас!!! – взревел царек, но добросердечная Зюка приподняла край платка, чтобы заглянуть, кто там такой, и Васек подавился своими «атями», утратил весь свой гонор и попытался даже пятиться, забыв про колесо. Серьга попридержал его, собиравшегося навернуться, и царек, видимо сообразив, что находится в полной нашей власти, весь как-то сник, буркнув: – Чего вам от меня надо?
– Нет, это чего тебе от нас надо? – сразу взъярилась я. – Ты зачем сюда егерей притащил? Ты вообще о чем думал? Ты кем себя возомнил? Это что тут за военные походы карликового государства?
– А вы первые начали! – взревел Васек, при этом прилипшие ко рту павлины сделали странное судорожное движение, словно собрались разбежаться.
Заинтересованная Зюка снова приподняла край платочка, и Васька, всхлипнув, взмолился:
– Да прекратите же вы это! Оставьте мой платок в покое! Что я вам сделал? Не я ж сюда эту дружину притащил. Так воровская сходка решила, и не наша серебрянская, а столичная, после того как ваша Марта всем ворам войну объявила.
– Наша Марта?! – сипло удивилась я, потеряв голос от возмущения. И тут только обнаружила, что Ланка молчит все это время, как воды в рот набравшая. Пошарила взглядом по полянке и с подозрением поинтересовалась: – А чего это у нас старшая гроссмейстерша помалкивает?
– Да, действительно, – поддакнула Маргоша, сидящая на баулах и внимательно слушающая допрос царька, – а то как-то нехорошо, барышня, получается, может, ты сейчас рыскаешь по полянке и у людей потаенные мысли считываешь?
– Я не рыскаю, – придушенно хрюкнула у меня над ухом Ланка так внезапно, что я подпрыгнула от страха и завизжала.
– Ты что пугаешь, бестолочь? А ну проявляйся немедленно, а то я тебя отдубасю за такие дурацкие шуточки!
– Не мо-гу, – по слогам выдавила старшая гроссмейстерша Ведьминого Лога, – я кость проглотила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151