А?.. Или это тоже секрет?
– Сир, умоляю! – Виски и лоб Бата заблестели, словно лакированные: – Пусть это станет сюрпризом для юного принца. Уверяю: ничего безвкусного или уродливого! Вы же видели моих актрис… некоторых…
– Они прекрасны. Продолжай, Бат.
– Продолжаю, ваше величество. Итак, девушка сбежала, прихватив с собой одну из моих каваек. К счастью, их след нашелся. Великодушный принц… прошу прощения, ваше высочество, – (Бат поклонился принцу), – пригласил девушек к себе.
– Он врет!!!
– Тихо, сын. Сделай что-нибудь с ушами, они у тебя горят. Давай дальше, Джиакомо.
– О да, сир. Мой принц, это конечно же не мое дело… кхе-кхе!.. Но вы, можно сказать, находитесь в возрасте, когда стойкость понимают по-разному… Понимаете?.. А девушки красивы… и вряд ли откажутся допустить такого видного юношу к своим прелестным секретикам… кхе-кхе!..
Джиакомо понесло. Он лебезил и путался в намеках, порой настолько грязных, что даже король морщился.
Наконец принц потерял терпение:
– Чего ты хочешь, старик?
– Умоляю, ваше высочество!.. Не задерживайте девушек. Новенькой надо освоиться, все-таки обстановка… стресс… И еще, – Бат понизил голос, – я попросил бы вас воздержаться… на время…
Король сдавленно хрюкнул. Даниэль пошел красными пятнами.
– Во… воздержаться?
– О, не поймите меня неправильно! К генмодификации тела можно приступать лишь сутки спустя после этого… вы понимаете?.. А новенькую нужно еще подготовить к роли. Уверяю, ваше высочество, после празднества она станет навещать вас в любое удобное вам время.
– Только чтоб это не мешало урокам, – добавил король.
– Хорошо, па, – склонил голову принц.
– Хорошо… Математику запустил, лоботряс! Две двойки!.. Варвара жалуется: «Ваш сын не знает, что такое дискриминант». Я должен знать, что такое дискриминант? Будущий король! Дискриминация – твой хлеб, понимаешь?!
– Я исправлю, па!..
– Исправлю… Ладно. Значит, так, сын. Девчонок отдаешь Бату. Извиняешься. – (Принц засопел и набычился.) Король повторил с нажимом: – Извиняешься! Мы ведь не хотим ссориться с будущим распорядителем развлечений?
Принц хотел. Очень хотел. Тая видела, как он мечется, не в силах сделать выбор. Наконец он выдавил:
– Нету их у меня.
– Как нету?
– Так… Ушли…
– Ушли?.. – Король почесал подбородок: – Ушли, значит… А в какую дверь, не помнишь? – Хлопнул в ладоши: – Эй, там! Снять показания с камер наблюдения! Сектор три, перед покоями принца. Чтобы через две… нет, две минуты сорок семь секунд результаты были здесь. – И повернулся к сыну: – Ну, Данька, время пошло… Слово наследника нерушимо. Если выяснится, что девушки не выходили из твоей комнаты, значит, они ушли в дверь между мирами. Извини, сына, но мне придется перетряхнуть твои игрушки.
Тая присвистнула. Историйка! У Даньки же и Голодная башня, и оружие, и еще, наверное, много чего. Она представила, как Людовик натыкается на цепную математичку, и хихикнула. А потом себя видит у стены…
Нет, ну почему нормальным людям таких башен не выдают?!
Несправедливо!
Принц сжался в ожидании, пока охрана подготовит показания камер. И хотя собственное будущее виделось Тае смутно, она бы ни за что с Данькой не поменялась.
Тяжелый выбор ему достался…
– Он нас выдаст? – поинтересовалась Танечка.
– Ни за что! Вообще-то он хороший мальчишка. Только глупый.
Что-то царапнуло Тайкину руку – колючее, кусачее. Та передернула плечом:
– Броник подбери. Все руки из-за тебя в синяках.
– А что я? – удивилась кавайка. – Вон по тебе ползает, а на меня говоришь.
– Кто ползает?
Тая обмерла. На плече сидел хромированный богомол и шевелил усиками.
«Асурский разрыватель!» – мелькнуло в голове. Асуры такими преступников казнят.
И на пиратских флагах тоже они!
Казалось, шкаф подпрыгнул от Тайкиного визга. Танечка ничего не поняла, но завизжала за компанию.
Самое смешное, что ни король, ни принц даже не обернулись. Придворные шкафы делают на совесть: и звукоизоляция на уровне и прочность… а иначе откуда берутся скелеты в шкафах?
Богомол полетел на пол. Девчонки прыгнули на скамеечку и прижались друг к другу. Странное дело: раньше Тайка боялась, что принц окажется предателем, а теперь только об этом и мечтала. Ей вдруг вспомнилось, что плохих преступников асуры скармливают одному богомолу, хороших – дюжине, а если взятку дашь – то сотне. Один богомол, пока узника съест, столько провозится, что жить не захочешь.
– Да-анечка! – всхлипывала она. – Выруча-ай, миленький!
И чудо свершилось.
Дверь распахнулась. Тая с визгом вынеслась из шкафа и повисла у принца на шее.
– Однако! – удивился король.
Джиакомо тоже хотел что-то сказать, но не успел.
– Сир Людовик! – закричала девочка. – Помогите! Асурский потрошитель!
Только сейчас король ее узнал:
– Тая?! Как ты здесь очутилась???
Джиакомо вжал голову в плечи. Тварь выкатилась из шкафа и стояла, поводя фасеточными глазками, словно питбуль на собачьей площадке.
– Обездвижить, – указал пальцем Людовик.
Потрошителя накрыла огненная клетка. Король и принц присели на корточки, разглядывая чудовище.
– И откуда такое чудо? – поинтересовался Людовик.
– Это мое, – сообщила Тая покаянно. – Это я у портала подцепила.
– У портала? Эй, Бат!
Случайно это совпало или нет, но Бат охнул и принялся сдирать с себя куртку. На пол хромовой кляксой шлепнулся второй богомол. Джиакомо накрыло силовым коконом.
– Так вот, значит, куда наш друг отправлялся за живым товаром… Так-так…
Людовик встал и обнял Таю за плечи:
– Что ж, Таисия… К добру или к худу – ты моя гостья.
– Ваше ве…
– Просто Люк. Для тебя – дядюшка Люк, Тая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125