Он распахнул дверь и переступил порог.
В глубине души Сарн надеялся, что король уже мёртв. Ещё тогда – впервые услышав от Новиджа о суомах – Сарн как-то сразу и безоговорочно поверил в их существование и нечеловеческие возможности. Поверил не разумом, но чутьём зверя, который чует другого хищника, даже если тот находится очень и очень далеко. И сейчас он уповал на то, что маленькой дикарке уже удалось добраться до своей жертвы. Если же нет…
Дверь королевской опочивальни располагалась сразу за личным кабинетом Грава XIII. Тяжёлый шерстяной полог левийской работы, украшенный королевским гербом, шторой отделял дверь спальни от главного коридора. Сарн отодвинул его и прислушался. С той стороны не доносилось ни единого звука. Тёмник опустил взгляд: из-под двери ползли сизые струйки дыма. Он тут же обмотал лицо влажной тряпкой. Остальные последовали его примеру. «Болотный сонник! – удовлетворённо подумал Сарн. – Тени выполнили свою часть работы! Королева, а точнее – королевская вдова, утром проснётся с сильной головной болью…». «Запомните, Сарн! – памятно прозвучал в голове настойчивый голос Неуса. – Королева должна остаться в живых! Меня не волнует, как вы это сделаете, но она не должна пострадать! Поймите, вдовствующая королева нам намного полезней, чем её труп. Мне необходим её голос при формировании регентского совета!»
Тёмник положил ладонь на витую бронзовую ручку и осторожно потянул дверь на себя. В образовавшуюся щель сизым потоком хлынул дым. Отвернув голову в сторону, Сарн сделал глубокий вдох и со всей силы рванул дверь на себя. Через мгновение шестеро вооружённых мужчин находились внутри спальни. Рассыпавшись вдоль стены, они выставили перед собой клинки, готовые отразить любое нападение. Сарн метнулся к окну и распахнул его настежь. Когда клубы дыма рассеялись, взорам несостоявшихся убийц открылась широкая королевская кровать. Она была пуста…
Ночью форма смотрелась даже выигрышнее, чем днём. Каждый раз, когда Ивкин приближался к ограде, серебряный позумент начинал благородно мерцать в факельном свете, подчёркивая строгую красоту замысловатого узора, и точно также стальное мерцание постепенно затухало, когда гвардеец возвращался в темноту парка.
Юноша скосил взгляд на плечо, чтобы ещё раз насладиться причудливой игрой серебряных бликов, и вдруг заметил на погоне небольшой листик, примостившийся там по воле осеннего ветра. Он остановился и стряхнул его на землю – брезгливо, двумя пальцами, словно это был не сухой лист, а мерзкая гусеница. Внимательнейшим образом осмотрев форму и не найдя больше никаких изъянов, молодой солдат продолжил патрулирование.
Только далёким от военной службы людям – булочникам там каким, или, ещё чего хуже, сапожникам – может показаться, что караул – скучное и тоскливое занятие. Правда, Ивкин заметил, что некоторые из ветеранов тоже без особого восторга относятся к подобному времяпрепровождению, но решил, что те только делают вид – всё ж несолидно седым солдатам бурно проявлять восторги, пусть даже и по поводу любимой работы! А вот ему, Ивкину, очень даже позволительно открыто проявлять свои чувства! Тем более, когда ликование просто-таки переполняет душу!
Словно в подтверждение этих мыслей, он чуть было не взвизгнул, но, вспомнив о дисциплине, сдержался. Сейчас он должен не кричать, а слушать. Смотреть и слушать – в том и заключается задача караульного.
Гвардеец замер. Шелест изрядно потрёпанных ветром крон деревьев, журчание дождевой воды в водостоках и одинокие выкрики раздосадованного неудачной охотой филина. Всё по-прежнему. Можно идти дальше.
Белодомка – родная деревня Ивкина – ещё не знала таких стремительных взлётов. Если, конечно, не считать старого Трода, шесть лет послужившего кучером у эрра Ледорна. Так ведь он возил не самого господина, а его младшую дочь! Да и разве можно сравнивать дом Ледорна с домом Неуса? Гвардеец Неуса и кучер Ледорна! Ледорна, у которого даже гвардия одета в невзрачную серо-зелёную форму! Смешно!
Обычно, в гвардию брали только тех, кто прослужил не менее пяти лет простым стражником – и не где-нибудь, а в столичной страже – но Ивкину повезло. Совершенно случайно лейтенант Грайн увидел, насколько ловко Ивкин управляется с мечом. Ладно-ладно, не случайно! Ивкин нарочно «крутил мельницу» прямо под окнами лейтенанта. Ну и что?! Главное, что он и в самом деле неплохой мечник. Где научился? Да всё там же – в деревне! У кого? Не поверите – у немого батрака с фермы одноногого Элтона!
Как-то раз, возвращаясь с охоты, Ивкин приметил на опушке немого, который с палкой в руках плясал какой-то странный танец. Присмотревшись, парень ахнул: то не танец совсем был, а воинская тренировка! Палка-то вроде как меч заменяла. Святой Ресс! Что он вытворял – это нужно было видеть!! У Ивкина даже в глазах зарябило! А притворялся, притворялся-то как: вся деревня его за слизняка держит, а он, подлец эдакий, оказывается из ветеранов! Решил Ивкин рассказать об увиденном в деревне и припустил к околице, но у погоста его перехватил немой. И как только успел? И давай, значит, жестами упрашивать, чтоб, дескать, не говорил никому Ивкин о тренировках. Хотел было Ивкин его послать, куда подальше – да только вот странно: как-то вдруг холодком под ложечкой засосало, будто хищника лесного – страшного и смертельно опасного – охотничье чутьё Ивкинское уловило… Несколько мгновений Ивкин раздумывал, а потом по крестьянской своей смётке, не будь дурак, попросил в обмен на молчание обучить его науке воинской. Немой посокрушался, но согласился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114