Тебе лучше держаться от него подальше. Его скоро ждут неприятности, большие неприятности, так что…
Гелен нахмурился.
– Ты что-то знаешь о Логане? – спросил он.
– Логане? Да, я знаю его. Я встретился с ним, – медленно сказал Рик. – По дороге сюда. Это очень скользкий и опасный тип.
– Значит, Хаген не ошибся.
– В чем?
– Я не должен этого говорить, Рик.
– Дядя, если речь идет о Логане, нам лучше не держать секретов друг от друга.
– Хм-м, возможно, ты прав. Да и нет, пожалуй, в этом никакого секрета. Хаген уверен, что Логан собирается прикончить его. Если ты видел его по дороге сюда, значит, он уже здесь, в Амберге. А ты, что ты знаешь о нем?
Рикерт лихорадочно соображал. По всему выходило, что Логан забрал Айрис, чтобы вместе попытаться убить Хагена. И, возможно, всех вассалов графа. В том числе…
– Дядя, не возвращайся в замок. Я прошу тебя. Логан – очень опасный человек.
– Ты стал бродячим пророком? – усмехнулся Гелен.
– Если Логан решил убить Хагена, он это сделает. Поверь мне, дядя. Очень прошу. Мои предчувствия еще ни разу не обманули. В Итании многие солдаты мне верили. И многим удалось избежать смерти.
– Рик, даже если ты тысячу раз прав, ты ведь понимаешь, что я не могу не выполнить волю графа.
Рикерта захлестнула волна гнева. Гнева, копившегося уже очень и очень долго. Настолько долго, что Рик, пожалуй, и сам успел забыть о нем. И вот сейчас, неожиданно не только для Гелена, но и самого Рикерта, он вдруг прорвался наружу.
– Волю графа?! – Он треснул кулаком в дверной косяк. – Сколько же раз… Сколько раз можно твердить одно и то же! Прости, что лезу не в свое дело, но я слышал твои разговоры с матерью! Сколько раз ты обещал ей, что будешь думать о себе, сколько раз ты обещал, что не повторишь судьбу моего отца и твоего брата? Сколько раз ты клялся? И вот опять. Ты мчишься по первому зову этого мясника Хагена, не думая ни о чем. Ты твердишь о долге вассала, но так ли это на самом деле? Мать говорила, что иногда ей кажется, будто ты бежишь от нее. Будто ты по-прежнему боишься сравнений с отцом. Когда же ты поймешь, что твой брат давно умер! И что моя мать любит тебя не потому, что ты похож на него!
Рикерт сорвался на крик. И барон тоже не выдержал:
– Не лезь не в свое дело, мальчишка! Ты ничего не понимаешь! И никогда не понимал! Как, впрочем, и твоя мать. – Гелен провел ладонью по лицу, успокаиваясь, глубоко вздохнул и отвернулся к окну. – Но я не собираюсь спорить с тобой на эту тему. Это касается только меня.
– Ну и черт с тобой!
Рикерт ушел, хлопнув дверью. Барон долго всматривался в ночную темень, а потом снял с груди медальон и щелкнул крышкой.

Утром за завтраком Рикерт хранил молчание. Гелен и Марвин о чем-то оживленно переговаривались, но Рик не прислушивался.
Вчерашняя вспышка гнева удивила и раздосадовала его. А ведь все началось с Айрис. Да-да, следовало признать, прошлое стало преследовать его, начиная со дня их встречи. Именно с того дня он стал ввязываться в бессмысленные схватки. Именно с того дня он стал все чаше и чаще погружаться в свои воспоминания. Именно с того дня его душа потеряла покой.
И вот вчера он раскричался на дядю. В сущности, из-за пустяка. Какое ему, Рику, дело до личных проблем Гелена? Ему бы расхлебать свои собственные…
– Разве это магия? – до сознания Рикерта долетел голос дяди. – Магия это…
Гелен неопределенно взмахнул рукой.
– Что же такое магия, барон? – усмехнулся Марвин.
– Ну не знаю я, – поморщился Гелен. – Да и откуда мне знать? Но при чем здесь свобода, не могу понять?
– Барон, что же здесь непонятного? Свобода и есть магия. Это одно и то же. Вот вам пример. Скажите, как обычный крестьянский паренек Хаген стал графом?
Гелен молча опрокинул в себя вино:
– При чем здесь Хаген?
– Я знаю, вы можете назвать десяток причин. Вы можете сказать о его уникальных талантах в военном деле, в политике и тому подобной чепухе. Но я скажу одно. Прежде чем совершилось это превращение, прежде чем крестьянин стал аристократом, он сделал только одну вещь. Одну-единственную. Сказать какую?
– Ну?
– Он стал свободным. Он освободил себя изнутри. Освободил от всего, что мешало ему достичь цели. Именно его внутренняя свобода позволила ему добиться того, о чем остальные могут лишь мечтать. И теперь его за глаза называют колдуном. Не подозревая, впрочем, насколько это близко к истине. Его магия называется – свобода. Поэтому, когда вы, барон, говорите, что маг должен непременно походить на мага, что он должен творить магию, понятную каждому идиоту, вынужден вас разочаровать – это не маг. Это фокусник. И не потому, что у него нет силы, а потому что он связан по рукам и ногам.
– Хотите сказать, что истинных магов и настоящую магию невозможно узреть?
– Почти.
– Почему же вы не скрываете своей профессии? – Барон улыбнулся. – Не боитесь сковать себя по рукам и ногам?
– Я ее не выпячиваю. И не показываю фокусов. Этого вполне достаточно. Завтра вы забудете обо мне. И снова перестанете верить в магию.
– Да я и сейчас не верю, если откровенно, – рассмеялся барон. – А хотите знать, что я о вас думаю?
– Очень-очень любопытно.
– Вы бродячий мошенник. Вы ходите по дорогам, пудрите людям мозги заумными разговорами, тем и зарабатываете себе на жизнь. Я угадал?
– Конечно, барон. Вы абсолютно правы. Так оно и есть. – Марвин блеснул своими зубами.
– Ох и скользкий вы тип, Марвин.
– А как иначе? Надо же как-то зарабатывать на жизнь.
Барон махнул рукой и внимательно посмотрел на племянника:
– Рик, я подготовил для тебе жеребца, оружие, припасы…
– Спасибо, дядя, но я вынужден отказаться от твоей помощи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108