Бароном его хозяина не называли много лет. Робинс даже поскреб затылок, вспоминая, когда же он слышал его вообще. По всему выходило, что в первый и последний раз Барни услышал его от самого Гангеля лет эдак десять назад, как раз в первую их встречу…
В то время у него была своя банда. Маленькая, всего из трех парней. Обходились без атаманства – все-таки все были беженцами из одной деревни, так что хорошо знали и понимали друг дружку. Разве что чаще прислушивались к Барни, как самому крупному и сильному.
Разбойничали они в окрестностях Уормса около месяца. И довольно удачно. Во всяком случае по сравнению с прежней, крестьянской жизнью их нынешняя казалась настоящей сказкой – пили и ели от пуза, покупали девок, оружие, – драгоценные цацки.
Разбойничали до того дня, пока не наткнулись на одинокого всадника. Изможденного, с изрезанным шрамами лицом, в истрепанном платье, с одной шпажкой. Опасным противником он ничуть не выглядел, и банда решилась.
Незнакомец убил двоих друзей Барни за считаные секунды. Почему он не убил его, Барни не мог понять до сих пор. Но – не убил. Больше того, предложил работать на него. Барни не особо раздумывал. Да и легко ли раздумывать со шпагой у горла?
Именно тогда барон Фалькенштейн и назвался своим настоящим именем и титулом. После чего велел забыть о нем навсегда. Под страхом смерти.
– Ты понял меня? – прервал воспоминания Барни рокочущий голос.
– Понял, – хмуро отозвался Барни.
Он с неприязнью оглядел фигуру Бельджера с головы до пят. Тот вроде был и не выше Барни, и не шире его в плечах, но что-то в нем было такое, отчего у Барни не было ни малейшего желания мериться с ним силой. Барни просто знал, чуял – Бельджер неизмеримо сильнее.
Да и его подручные… Эти странные типы в плащах. Они показались Барни бездушными куклами. Словно марионетки в руках опытного кукловода. Бельджера. Оттого ли, что Барни не видел их лиц, скрытых под шляпами и воротниками? Или оттого, что никто из них и словечка не вымолвил? Барни не знал, да и не особо задумывался над этим. Мало ли чего привидится в темноте…
– Поспеши. Я буду ждать у входа.
«Тайные» освободили дорогу, и Барни направился в трактир, терзаясь смутными подозрениями, что ничем хорошим визит Бельджера не закончится.
В алькове Гангеля по обыкновению горела одна-единственная свеча. Толстая, оплывшая, похожая на бочонок с вином. Барни ощутил сильнейшее желание выпить. Причем очень много, так чтобы напрочь забыть про этого…
– Чего тебе?
Барни вздохнул. Вряд ли его ждет выпивка в ближайшее время.
– Босс, там один человек пришел.
Гангель приподнял бровь:
– И что?
– Вас спрашивает.
– И что?
– Но это тот… Который был с «тайными». Ну здоровяк, который под мастерового косит, хотя рожа у него… У наших и то попроще. И жмурится все время.
Гангель вскочил с места, огонек свечи встревоженно трепыхнулся.
– Где он?
– У порога стоит. Вежливый такой. Говорит, скажи хозяину – пусть, дескать, золотишко отдаст, тогда, стало быть, по-доброму разойдемся. А нет, так, говорит, будет как в Лирне. Еще говорит, что вы поймете его, ну насчет столицы-то.
– Идем со мной.
Гангель рванул в сторону ковер на стене и по узкой винтовой лестнице взлетел на второй этаж. Не зажигая света, прокрался к окну, осторожно выглянул. Там, у дверей трактира, хорошо видный в свете фонаря, стоял Бельджер. В отдалении, держась в тени, чернели знакомые фигуры в плащах.
– Ублюдок! – прошипел Гангель. – Как же ты тогда выжил, ублюдок? Не понимаю…
– Что делать, босс? – напомнил о себе Барни.
– Сколько бойцов здесь?
– Десяток наберется. Я их уже предупредил. Только если с ним та дюжина чертей, они ведь поломают наших опять, – вздохнул он.
Бесшумно ступая, Гангель подошел к шкафу, рассовал по карманам кошельки с деньгами, под плащ запихнул нечто продолговатое, завернутое в кусок ткани. Затем повернулся к Барни.
– Заблокируйте двери и окна столами и стульями. Держитесь сколько можете. Сам в бой не вмешивайся. Следи из моей комнатушки. Как начнут наши ломаться, уходи через крышу. – Гангель кивнул в дальний конец комнаты, там стояла лестница, над которой зияло отверстие люка. – Люк закроешь на железный засов. Встретимся сам знаешь где.
Барни кивнул.
– А золото как же?
Гангель криво усмехнулся:
– Жаль, не успели перепрятать. Впрочем, мы свое еще возьмем. И вот еще что – не вздумай встать на пути у этого…
Он ткнул пальцем в сторону окна. Мгновение помедлил и выглянул на улицу еще раз. В ту же самую секунду Бельджер поднял голову и открыл глаза. Гангель с трудом подавил крик. Глазницы Бельджера отливали белизной.
– Что за дьявольские бельмы?.. – пробормотал Гангель.
Бельджер улыбнулся, и Гангель похолодел. «Тайный» увидел его. Несмотря на свои сплошные бельмы, несмотря на ночь и затемненные стекла, Бельджер видел его!
– Чтоб ты сдох! – Гангель отскочил от окна и ринулся к лестнице на чердак. – Барни, продержитесь сколько сможете! – бросил он на ходу.
– Да, босс.
Охранник метнулся вниз. Но было уже поздно. В зале царил полный кавардак. Выломав запертую дверь и ставни на окнах, в зал просачивались «тайные». Бандиты сражались отчаянно. Это были отборные бойцы Гангеля Муна, и они уступали не так быстро, как в «Золотом руне». Но все же уступали. Мало-помалу. Шаг за шагом.
В прошлый раз Барни почти сразу последовал за боссом, так что немногое успел увидеть. Но сейчас, наблюдая из-за папоротника, он то и дело качал головой. «Тайные» действовали поразительно быстро и ловко. Их короткие клинки так и сверкали. На каждый бандитский взмах они отвечали дюжиной своих, и харчевню то и дело оглашали вопли раненых.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118