А что произойдет до этого, что еще нового выкинет сатанист, герцог даже не мог себе представить Может быть, он уже опоздал. Может быть, его прежняя трусость лишила его возможности сразиться со своим противником на астральном уровне. Отбросив прочь подобные мысли, лишавшие храбрости, де Ришло собрался с силой духа, чтобы выдержать все испытания, предстоящие его телу. Он понимал, что пока противник будет издеваться над ним, он вынужден будет оставаться бессильным наблюдателем.
ВЕЛИКИЙ БОГ ПАН
Вернувшись к святилищу, расположенному за алтарем, доктор Сатэрдей уставился на тело герцога, в то время как де Ришло взирал на происходящее сверху, повиснув прямо над головой колдуна.
Герцог никогда раньше не занимался некромантией, но много читал о ней и прекрасно понимал, что его несчастная плоть может стать предметом для самого отвратительного употребления.
Его утешала лишь мысль о том, что, опечатав накануне днем девять отверстий своего тела, он сделал его недоступным для элементалов, которых может наслать на него доктор. Но если сатанист убедится в безуспешности своих попыток оживить герцога, он может в ярости нанести по нему удары и повредить наиболее жизненно важные участки его организма, сделав, таким образом, непригодным его тело для дальнейшего использования.
Если он отрежет голову или нанесет удар ножом в сердце, желудок или печень, это будет аналогично самоубийству, когда жертва пускает себе пулю в лоб, прежде чем устремиться на астральный уровень. Даже если герцог бросит вызов доктору на астрале и одержит над мулатом победу, он никогда больше не сможет вернуться в свое тело.
Впрочем, главное – одолеть сатаниста, а вернется он потом в свое тело или нет, уже не имеет особого значения. Вполне возможно, его нынешняя инкарнация в облике монсеньора ле Дю де Ришло, рыцаря Благородного Ордена Золотого Руна, навсегда закончит свое сущетсвование.
Каждому из нас уготовано лишь кратковременное пребывание на Земле и продлить его, даже на секунду нет ни малейшей возможности, иное дело – сократить' его, по собственной воле, в ущерб нашим будущим жизням! Мы можем на свой страх и риск закончить жизнь самоубийством или, разрушая тело, сократить ее путем чрезмерного увлечения алкоголем или другими излишествами.
Даже если дни его нынешнего воплощения сочтены и он не сможет воссоединиться со своими друзьями, он будет, по крайней мере, утешать себя тем, что последним актом своей воли освободил их из состояния зомби. Но все зависит от исхода предстоящей битвы.
Больше всего, однако, герцог опасался не смертельной раны. Он боялся, что противник его просто искалечит. Де Ришло был совершенно бессилен и не мог пошевелить даже пальцем в защиту своего собственного тела. Доктор мог кастрировать его, отрезать уши и нос, выколоть глаза, и никто не смог бы помешать ему. Если это произойдет, де Ришло, даже в случае победы на астральном уровне, вынужден будет вернуться в эту ужасную развалину, в которое превратится его тело, и вести жизнь, возможно многие годы, неприятного на вид, совершенно разбитого инвалида. Он был уверен, что но это произойдет, когда доктор вновь станет вызывать непокорную душу, а та откажется повиноваться.
Высокий мулат снял свою ужасную маску, рогатый головной убор и очень спокойным голосом обратился к трупу.
Бесполезно оказывать мне неповиновение. Если ты все еще находишься в своем физическом корпусе, будет лучше, если ты сразу же сядешь. Избавишь себя от боли. Если же тебя в нем нет, значит, ты таишься гдето поблизости. Ты должен немедленно вернуться в свое тело. Де Ришло, я приказываю тебе и жду твоего ответа.
Он помолчал и, не получив ответа, продолжал:
– Ну что ж, хорошо. Мы сейчас посмотрим, находится твоя душа в теле или нет.
Длинными, костлявыми пальцами он сперва снял ботинок с правой ноги герцога, а затем носок. Потом из ящика старинного резного шкафа, стоявшего у стены комнаты, он вынул длинную черную свечу, зажег ее и поднес ее пламя к пятке обнаженной ноги.
Де Ришло, конечно, не чувствовал никакой боли, но взирал на происходящее с большой печалью, так как понимал, что, если он вернется в свое тело, то испытает ужасно сильный ожог.
Почти три минуты держал мулат пламя у самого подъема ноги, пока кожа ее не почернела и не пошел неприятный запах. Потом он резко отнял свечу и загасил ее. Положив ее обратно в шкаф, он сказал:
– По крайней мере, теперь мы знаем, что тебе не удалось полностью избавиться от воздействия яда, который я подмешал вам в воду сегодня днем. Ты у нас человек сообразительный и вовремя покинул тело, пока не началось трупное окоченение. Я, тем не менее, абсолютно уверен, что ты находишься гдето здесь поблизости и слушаешь меня. Так вот, чем быстрее ты сдашься, тем лучше для тебя. Я приказываю тебе вернутсья в свое тело.
Вновь он выждал и, не получив ответа, добавил:
– Поскольку ты все еще отказываешься, я должен заставить тебя это сделать силой.
Повернувшись вновь к шкафу, он вытащил, на сей раз из другого ящика, небольшую сумку из змеиной кожи Открыв ее, он вытряхнул на шестиугольный столик маленькие косточки, из которых сделал какойто рисунок, и тихим голосом начал монотонное песнопение. И почти сразу же герцог, находившийся на астральном уровне, почувствовал толчок и устремился к своему неподвижному телу.
Образно выражаясь, де Ришло «упирался всеми своими конечностями», пытаясь противодействовать настойчивой силе, влекущей его вниз. Считанные минуты борьбы показались вечностью. Астралу герцога казалось, что он изнемогает от усталости, все покрылось мраком перед его астральным взором, а монотонное песнопение напоминало удары грома, лишая его возможности слышать чтолибо еще.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110