многоножка-обруч, существо почти двухметровой длины, которое, свернувшись в кольцо, любит кататься на бешеной скорости сверху вниз по осыпающимся склонам; ящерица-циклоп, похожая на хамелеона, но лобовой глаз у нее всегда широко открыт, зато два других вообще атрофировались – к животному этому здесь относятся с большим почтением, несмотря на то что похоже оно на старого геральдиста; упомянем, наконец, среди прочих гусеницу-воздухоплавательницу, разновидность шелковичного червя: в хорошую погоду она за несколько часов сильно раздувается благодаря легким газам, образующимся в ее кишечнике, и объемистый пузырь уносит гусеницу-аэронавта в воздух, до зрелого возраста она не доживает никогда и воспроизводится самым примитивным образом – личиночным партеногенезом.
Были ли завезены эти странные особи в очень далекие времена колонистами, прибывавшими со всех концов нашей планеты, или действительно эти растения и животные – коренные обитатели континента Горы Аналог? Бивер не мог разрешить этот спорный вопрос. Старый бретонец, осевший в Обезьяньем порту и ставший там столяром, пересказывал и даже напевал ему старинные мифы, в которых, похоже, многое смешалось со странными легендами и наставлениями проводников; все это имело отношение к интересующей нас проблеме. Проводники, которых мы позже расспрашивали о том, насколько серьезно надо относиться к этим мифам, всегда отвечали весьма уклончиво. «Они так же верны, как ваши волшебные сказки, – сказал нам один из них, – и ваши научные теории»; «Нож, – сказал нам другой, – ни настоящий и ни фальшивый, но тот, кто хватает его за лезвие, глубоко заблуждается».
Один из этих мифов звучал примерно так:
«В самом начале Сфера и Тетраэдр были соединены в одну форму – немыслимую и невообразимую. Сосредоточение и распространение таинственным образом концентрировались единой Волей, которая знать не знала никого, кроме самой себя.
Затем последовало разъединение, но Единое осталось единым.
Сфера – это первичный Человек, стремившийся осуществить независимо одно от другого все свои желания и возможности, и потому он распылился, превратившись во все виды животных и существующих ныне людей.
Тетраэдр – это первичное Растение, которое точно таким же образом превратилось во все виды растительности.
Животное, закрытое для внешнего пространства, образует полость внутри себя и разветвляется – легкие, кишки, – с тем чтобы получать питание, сохраняться и воспроизводиться. Растение, распускающееся во внешнем пространстве, образует полость снаружи, чтобы проникнуть в то, что его питает – корни, листву.
Кое-какие потомки их засомневались: что же им выбрать – или захотели усидеть на двух стульях, поставить на двух лошадей сразу; так появились животные-растения, населяющие моря.
Человек обрел вдохновение и свет, только он один получил этот свет. Он захотел видеть свой свет и наслаждаться жизнью во всех ее многочисленных формах. Силою Единства он был изгнан. Он, один-единственный, был изгнан.
И населил земли Вовне, мучаясь, разделяясь и размножаясь, одержимый желанием видеть собственный свет и наслаждаться жизнью.
Иногда человек подчиняется своему сердцу, подчиняет видимое провидимому и ищет путь для возврата к своим истокам.
Ищет, находит и возвращается к ним».
Благодаря странной геологической структуре континента на нем существовало множество самых разных климатов, и в трех днях ходьбы от Обезьяньего порта можно было попасть в тропические джунгли, а отправившись в другую сторону – в край ледников; где-то была степь, а еще где-то – пустыня; каждая колония образовывалась в самом подходящем для нее, похожем на родную землю месте.
Биверу все это надо было исследовать. Карл решил изучать в ближайшие дни азиатское происхождение мифов, с образчиками которых нас познакомил Бивер. Ганс и Соголь должны были устроить нечто вроде маленькой обсерватории на соседнем холме, откуда, ориентируясь по главным звездам в специфических условиях этого края, они смогут соотнестись с классическими измерениями параллаксов, угловыми расстояниями, прохождением меридиана, спектроскопией и всем прочим, чтобы получить точные данные об аномалиях, возникших в космической перспективе из-за завитка искривленного пространства, окружающего Гору Аналог. Иван Лапе хотел продолжить свои лингвистические и социологические изыскания. Моя жена горела желанием изучить здешнюю религиозную жизнь, изменения(а в особенности, как она предполагала, очищения и обогащения, произошедшие тут), привнесенные в различные верования под влиянием Горы Аналог, – и в догматы, и в этику, и в литургическую музыку, в архитектуру и другие искусства, связанные с религией. Мисс Панкейк собиралась присоединиться к ней в том, что касается искусств, особенно пластических, по-прежнему намереваясь не оставлять своей огромной работы – ее документальные зарисовки стали играть существенно более важную роль для экспедиции с тех пор, как все попытки фотографирования потерпели полный провал. Что до меня, то я надеялся почерпнуть во всех материалах, собранных таким образом моими спутниками, ценнейшую опору для своих исследований о символике, не пренебрегая и основной работой – редактированием нашего бортового журнала, того журнала, который должен был в конце концов превратиться в повествование, кое вы сейчас и слышите.
Отдаваясь своим изысканиям, все мы в полном согласии собирались пополнить наши продовольственные запасы, сделать, возможно, и еще кое-какие дела – короче, никоим образом не терять даром времени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35