Те безвкусные шутки, которые я отпускала в адрес Гарри, были не мои, они принадлежали испуганной женщине, насвистывающей в темноте, чтобы не закричать. Я... я в действительности ненавидела Гарри до самого конца, но я чувствовала себя беспомощной без него, как если бы кто-то разрушил стены моего дома, сорвал с меня одежду и оставил трястись во время снежной бури. Возможно, дом был ветхий, а одежда штопаная, но ведь это была хоть какая-то защита, вы понимаете? Затем, приехав сюда, найдя любовь, тепло и уют, я почувствовала, что жизнь не закончена, даже после всего того, что произошло. Роджер дал мне какую-то опору, его восторги заставили меня расцвести. В Роджере есть сила, юмор, нежность.
– Иными словами, вы любите друг друга.
– Я люблю его, – сказала Би, пожав плечами.
– Тогда в чем проблема? Может быть, вы чувствуете, что, выйдя замуж за Роджера, вы совершите что-то вроде прелюбодеяния?
– В ваших устах это звучит очень глупо, не кажется ли вам? Но я верю в обет, который давала, Энн: «Что соединил Бог...» Только, – добавила она с легкой улыбкой, – я не была счастлива, соединив себя с Гарри.
– А что сказал отец Стивен?
– А вы хитры, не так ли? Да, я поделилась с ним своими сомнениями. Он сказал, что они не имеют под собой оснований. Но как я могу жить с человеком, который глумится над всем, во что я верю. Я знаю, что не могу перевоспитать его. Люди не могут изменить друг друга, они могут только изменить себя. А это не просто. Я действительно люблю Роджера, но...
– Но ведь любовь – самая важная вещь?
Очаровательнейший взгляд сострадания проступил на лице Би.
– Мое бедное дитя, – сказала она. – Это не так.
II
Мы поговорили еще немного. Би поблагодарила меня за то, что я подвигла ее к откровениям. Беседа прояснила сложившуюся ситуацию, но она же привела меня к мысли, что мы никогда не сможем до конца понять друг другa. Она выбросила Роджера из своей жизни из-за того, что он не верил в Троицу или в любовь и доброту Бога... Я поймала себя на мысли: «Бедный старый Роджер». Это чувство я никогда не предполагала обнаружить в себе.
Однако Роджер не терял надежды. Он появлялся время от времени. Случайно я заставала его в библиотеке, но не часто: я не проводила там много времени. Мы с Кевином по большей части находились вне дома. Погода была прекрасная. Отсутствие дождей стало волновать фермеров, но мне не было дела до их забот. Внутри дома наши дела складывались так же гладко, как и за его пределами. Ночи были такими же восхитительными, как и дни.
В раю нет часов и календаря. Я не помню, как долго я наслаждалась своим персональным раем, пока в него не вползла змея в лице Роджера. Но это продолжалось недолго. По крайней мере, не так долго, как хотелось бы.
Однажды я забрела в библиотеку в поисках какого-нибудь легкого чтива и услышала шум в галерее наверху. Я окликнула:
– Кто здесь? – и увидела нелепо свисающую голову Роджера, смотрящую вниз через перила.
– Энни? Оставайтесь там.
Я терпеть не могла, когда меня называли Энни. Я не знаю, почему я до сих пор позволяла Роджеру так себя называть, и готова была выразить свои чувства, когда он с громыханием спустился по спиральной лестнице. Один взгляд – и я забыла о своих претензиях.
Я не видела его несколько дней. Он выглядел ужасно: осунулся, его щеки обвисли, как у старого больного человека.
– Я хочу поговорить с вами, – сказал он.
– Давайте.
– Не здесь. – Он нервно оглянулся. – Не можете ли вы вырваться примерно на час, не сообщая другим, куда вы пошли?
– Конечно. – Я несколько обиделась на его заговорщический тон. – Если вы объясните мне, для чего это нужно.
– Разве вы не понимаете? Ну хорошо, я расскажу вам о вещах... – Он прервался и снова взглянул на меня взглядом охотника. Под его глазами висели мешки, вызванные бессонницей. Его торопливый ворчащий голос и изменившиеся манеры встревожили меня. Я отступила на шаг. Он вытянул руку и схватил меня за плечо: – Не уходите. Обещайте мне, что мы встретимся.
– Хорошо. Когда и где?
– Сегодня в полдень.
– Я не могу. Мы с Кевином...
– Вы с Кевином. Вот чего я боялся. – Сжатые складки вокруг его рта ослабли, и у него мелькнуло слабое подобие улыбки. – Вы выглядите испуганной, Энни. Не бойтесь. Я не причиню вам вреда. Когда вы сможете освободиться?
– Завтра утром. Точнее я сказать не могу. Я приеду к вам, если вы собираетесь быть дома.
– Я буду дома. – Только теперь он ослабил держащую меня руку. – Не отказывайте мне, Энни, это очень важно.
Не ожидая ответа, он бегом снова поднялся наверх. Я выбрала себе книгу и вышла из комнаты, пытаясь сообразить, что сказать Кевину утром. Поездка в магазин? Он может предложить сопровождать меня. Можно сказать, что у меня болит голова... Потом я подумала, что совершенно излишне изобретать себе оправдание за отсутствие в течение часа.
III
Я решила проблему тем, что встала и вышла на улицу до того, как Кевин проснулся. Меня подмывало оставить ему записку. Но тогда я рассердилась бы на саму себя за такое проявление зависимости. Я не требую от него отчета о том, как он проводит свое время, так почему же он должен требовать отчет от меня?
Ключи от дверей дома и от автомобилей висели на доске в кухне. Я стащила ключи от автомобиля Кевина, старой «веги», на которой он ездил все время, пока я его знала. По понятным причинам я не могла воспользоваться «мерседесом».
Несмотря на ранний час, Роджер уже ожидал меня. Дверь открылась прежде, чем я успела постучаться. Я готова была похвалить его за привычку вставать рано, но по его изможденному лицу поняла, что он и не думал ложиться.
– Что вы сказали ему? – был его первый вопрос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85