Новое действующее лицо имело бравый вид, бархатный баритон и пшеничные кудри, которые едва ли когда-то стригли по уставу.
– Вынес я вам все пилотируемые модули на отдельный терминал, – загудел вновьприбывший, который совмещал па «Монике» обязанности бортинженера и врача, – с пульта второго пилота можно контролировать. Эдвард вернется – протестируем… А это что? – Он ткнул пальцем в замершего по стойке «смирно» Джоя. – Биоробот?
– Курсант «Вышки», как видишь, – сказал радист. – На практику просится. – Он поджал тонкие губы, пожевал ими и добавил. – Уже почти напросился.
– Мы взяли стажера?! – бортинженер повернулся в сторону капитанского кресла и понизил голос. – Стареем, господа, стареем. Или мои глаза меня обманывают?
– Никто его не брал пока, Виктор, – сказал капитан, не обернувшись. – Эдвард будет через два часа. Я ухожу группу Вейса координировать. С Джеральдом тестируйте.
– Ага. Сам, значит, возник. Пришелец – не иначе. Как звать, курсант?
– Джой Ив, сэр!
– М-да-а… Клинический случай. И транспортник отчалил уже… Ну пойдем, Джой-Ив-сэр, буду демонстрировать тебе образцовое гостеприимство. Комсостав не возражает? Не стоять же ему тут весь день… Капитан? Джери?
– Проваливайте, проваливайте, – проворчал первый пилот. – Без вас спокойнее. Пристрой его куда-нибудь. С пульта второго пилота, говоришь? Сейчас посмотрим.
В коридоре бортинженер бесцеремонно оглядел добычу с головы до ног. Перед ним стоял смуглый худощавый коротко стриженый парень в новенькой форме курсанта группы выпуска.
– М-да, – еще раз повторил здоровяк, но уже не так театрально и гораздо более дружелюбно. – Ну что ж… тоже развлекуха. Раз Рэд тебя сразу не выгнал, добро пожаловать на «Монику». Меня зовут Виктор Блохин. Так и быть, провожу тебя к жилому отсеку технического персонала. В «апартаменты» комсостава тебе еще рановато. Заодно с ребятами познакомишься. Эй! Джой, ты немой?
– Нет, сэр!
– То молчит, то кричит, – хмыкнул бортинженер. – Где живое человеческое общение, которого нам так не хватает в бескрайних просторах Вселенной?
Ив неуверенно улыбнулся в ответ. Как минимум, за двух членов экипажа «Моники» он уже готов был умереть. Из чувства благодарности.
Блохин определил мальчишку в гостевую каюту, поднялся наверх и столкнулся нос к носу с запыхавшимся Эдвардом, почти бегом направлявшимся в рубку. Легкий скафандр облегал его фигуру довольно плотно и даже во внутренних отсеках корабля не выглядел громоздким. И Эдди не стал утруждать себя переодеваниями между рейсами, отбросив назад гермошлем, который сложился на плечах в высокий складчатый воротник. Вообще-то командор Вейс отдал распоряжение всем пилотам работать в полужестких скафандрах, учитывая местную специфику, но у Эдварда, к счастью, был еще и непосредственный начальник, который приказ командора подтвердил, но при этом так скривился, что Эдди в полужестком скафандре работал за два месяца только два раза. Первый, когда вез командора Вейса с недостроенного орбитального комплекса в десантный лагерь на поверхности Файра. А второй – когда забирал его оттуда через сутки.
– Привет, сделал терминал? – пилот замедлил шаг, и мягкий свет, лившийся с потолка рассыпался на отражателях скафандра.
– Сделал, – задумчиво сказал философски настроенный Виктор.
– А что за пожар такой на «Торнадо»? Загеметизировались в пять минут и отвалили уже. Валдис даже в гости не заглянул.
– Ты еще не знаешь?
– Нет, – Эдвард остановился посередине галереи, полукольцом опоясывающей рубку. За спиной пилота с легким шипением захлопнулись двери лифта. Уровнем ниже располагался ангар. Влево отходил коридор, ведущий, как выразился Виктор, в апартаменты командного состава. Другой конец коридора упирался в диафрагмальный люк, преграждавший путь в рубку. Вернее, должен был упираться. Сейчас разведенные лепестки бронированной ирисовой диафрагмы прятались в прорезях переборок, и проход перегораживал только слабо мерцающий силовой щит, закодированный на биопотенциал членов комсостава «Моники». Космолетчики постоянно мотались между бортом своего звездолета, орбитальным комплексом Вейса и десантным лагерем на поверхности Файра, и бесконечное «хлопанье дверями» стало вызывать легкое раздражение уже к концу первой недели работы.
– Валдис Гардону практиканта привез и сваливает, – пояснил радист. Кейт вышагивал по коридору с отрешенным видом, держа руки в карманах рабочего комбинезона, – боится, что он его пошлет.
– Э-э-э… Кто кого? – озадаченно спросил Эдди, который вообще перестал понимать, что происходит.
– Теперь уже Гардон – всех, – уверенно ответил радист.
– Что-то я ничего не понял, Кейт, – пробормотал Эдвард. – Ты меня, часом, не разыгрываешь? Кто на мостике сейчас?
– На мостике сейчас Гардон со Стрэйком обсуждают возможность пребывания на борту МНК-17 стажера, которого Валдис на «Торнадо» привез, – доверчиво сообщил радист, – вдумчиво взвешивают все за и против. Я вот не мешаю. А ты в рубку шел?
– Я? Нет, я к техникам, – подозрительно быстро ответил второй пилот «Моники». – У меня сегодня… свет в кабине планетолета вырубился. Вчера электрику прозванивали, а я в темноте – только панель светится. Я пошел. – Эдвард развернулся к лифту. – Вы мне потом все объясните, ладно? Про «Торнадо», про стажера и из-за чего на самом деле Рэд со Стрэйком разлаялись.
– Не поверил, – вздохнул ему вслед Кейт и взглянул на часы. – Все. Пора возвращаться.

В последующие десять дней практики Джой познакомился со всем экипажем МНК-17 и сделал для себя несколько жизненно важных выводов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17