Оттого, как Гардон это сказал, у Джоя сладко засосало под ложечкой и возникло острое желание увидеть в составе комиссии инструктора летной подготовки, который чуть его не завалил на экзамене после второго курса.
– Стажера ко мне.
– Да, сэр.
После официальной части обстановка несколько разрядилась.
– Мало мне других проблем, Рэджинальд, – в полголоса сказал Дорвард Гардону, как только представители СКБ покинули мостик.
– Облет района осуществлялся по распоряжению командора Вейса, – сухо ответил Гардон. – Если бы он поручил это орбитальщкам или группе планетарной разведки еще неизвестно…
– Не понимаю, о чем ты говоришь. Кстати, капитан, позвольте представить. Доктор Кира Изметинская – возглавляет медико-биологическую группу. Впрочем, мне кажется, вы знакомы?
– Да, командор. – Изметинская протянула Гардону руку. – Некоторое время назад мы действительно встречались в Центральном госпитале космопроходцев.
– Что ж, тем лучше, – подытожил Дорвард. – Обсуждение в рубке через сорок минут. Вы меня слышали, капитан?
– Да, господин командор.
Шеф-пилот отошел, поздоровался со Стрэйком, и они о чем-то оживленно заговорили.
– Кира Владимировна, – потрясенно произнес Рэд, – я не верю своим глазам!
– Зря, – сказала Изметинская. – Я пойду распаковывать вещи, а ты заходи вечерком. Мы ведь лет пять не виделись, не меньше.
– Около того. Только, боюсь, террор в рубке при непосредственном участии Дэйва растянется надолго, и правила приличия…
– С каких пор ты начал их соблюдать?
– Хм.
– Заходите, капитан. До завтра мне все равно решительно нечем заняться, разве что поболтать со старыми друзьями.

Отделение многопрофильной клиники космопроходцев, куда Изметинская пришла работать по окончании института, считалось не самым престижным местом. Однако выбора у Киры тогда не было. Дочери исполнилось всего два года, а предложенные Изметинской в отделе трудоустройства вакансии предполагали частые выезды в различные филиалы клиники. Так что на первых порах пришлось довольствоваться ролью врача общего профиля и лечить всевозможный брод, которому были не по карману элитные отделения госпиталя. На дорогостоящее оборудование и разнообразие лекарственных препаратов рассчитывать также не приходилось.
Зато Кира повидала немало и существенно пополнила перечень практических навыков, которыми владела. Пациенты здесь, зачастую не имевшие даже документов, удостоверяющих личность, не предъявляли претензий персоналу, довольствуясь предоставленным кровом и едой на период лечения.
Шагая к приемному покою, Изметинская ломала голову над проблемой размещения больных в переполненном отделении. Войны Второй Волны существенно добавили врачам работы. Занятая своими мыслями, Кира чуть не столкнулась в дверях с реаниматологом Службы спасения, неодобрительно взглянувшим на ее накрашенные ресницы и отглаженный сиреневый костюмчик.
– Добрый вечер, что везете?
– Потенциальный труп, – хмуро буркнул врач.
– Нельзя подробнее?
– В документах подробности, читать надо. Я как больного взял на борт, так сразу и отправил. Для чего – непонятно. Все равно никто не читает!
– Извините, я была занята в отделении.
Врач потер красные от бессонницы глаза и оглянулся в поисках потенциального любовника встретившей его куклы. Уж он-то знал, чем они там в отделениях занимаются. Даже документы на поступающих раненых просматривать не успевают. Но любовник все не шел, а Кира уже склонилась над носилками. Врач шмыгнул носом и нехотя сказал:
– Патруль миротворческих сил передал. Несколько ранений различной степени тяжести. С кровопотерей. Сознания, разумеется, нет. Зато кроме травмы грудной клетки есть множественные переломы конечностей. Думали, не довезем. С промежуточной базой связались – не берут. Остальных взяли, а этого сказали к вам везти… Голову еще посмотри. Ранение там поверхностное, но, видимо, он треснулся здорово. И зрачок с этой стороны на свет не реагирует…
– Хорошо. Спасибо. Паспортные данные есть?
– У меня нет, не до того было. Там рядом миротворцы и Служба безопасности крутились. Их и запросите. Похоже, очередной оранжерейник.
Врач попрощался и вышел. Кира краем уха прислушалась к регистратору, передававшему запрос о доставленном пациенте в СКБ. «Оранжерейниками» называли наемников, участвовавших в боевых действиях, и за соблюдением формальностей в отношении них строго следили. При первом же взгляде на пострадавшего оправдались самые худшие предположения. Кира посмотрела на герметизирующую пленку на грудной клетке, футляр регенератора, скрывавший правую ногу до паха, и временные повязки, пропитанные кровью:
– К черту диагностику, Дана! Завозите его прямо в операционную. И вызови мне доктора Кейси, он сегодня курирует нас от травматологии. Понадобится помощь. Оформи запрос в реанимацию. Может, на сей раз, они над нами сжалятся и помогут.
Дальше события разворачивались стремительно.
– Кира Владимировна, реанимация не берет, но обещает прислать консультанта. Доктор Кейси сейчас спустится.
– Хорошо.
Изметинская осмотрела рану на левом виске, от которой багровая борозда тянулась к углу глаза.
– Кира Владимировна, СКБ зарегистрировала сообщение. Это наемник, бежавший с Зоны-77.
– Еще данные есть?
– Сейчас… Имя – Рэджинальд Гардон. Двадцать один год. Банка органов не имеет.
– Что, собственно, и ожидалось, – пробормотала Кира.
Изметинская зябко повела плечами, определяя, с чего начать.
– Дана, ты мне здесь нужна. Да не переодевайся уже!
Включился реанимационный комплекс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17