Вновь звонил король гамбургеров и пообещал доставить купленную им в Сан-Франциско развалюху на следующей неделе или неделей позже. Владелец завода сантехники приводил жену, чтобы та взглянула на «кадиллак». Жена взглянула, но не запрыгала от удовольствия. Мне звонили две, судя по голосу, молодые женщины. Одна назвалась Джуди, вторая не представилась и не пожелала оставить свой номер телефона. Пару минут я пытался угадать, кто же это мог быть, но потом сдался. Кто такая Джуди, я знал.
Телефон зазвонил без четверти пять. И столь сладостен показался мне этот звук, что я снял трубку лишь на четвертом звонке.
– Слушаю.
– В семь вечера в ваш номер зайдет мужчина, мистер Которн, – жена Сачетти, как обычно, решила, что она может не представляться.
– Кто говорит? – изобразил я неведение.
– Убедитесь, что за вами нет слежки, – она словно не расслышала.
– Что за мужчина?
– Вы его узнаете, – и повесила трубку.
Положил трубку и я, вернулся на диван.
– Женщина-дракон. В семь вечера за нами придет мужчина.
– За нами?
– А разве вы не составите мне компанию?
– Я хотел бы знать, сказала она «за вами» или «за тобой».
– Она сказала «за тобой», но я перефразировал это – «за нами». Кстати, позвоню-ка я Дэнджефилду.
Я вновь подошел к телефонному аппарату, набрал номер отеля «Стрэнд», попросил телефонистку коммутатора соединить меня с мистером Дэнджефилдом. Она попыталась, но никто не снимал трубку. Она спросила, не хочу ли я что-нибудь передать. Я попросил передать ему, что Которн ждет его звонка.
– Нет дома?
– Нет.
– Как вам понравилась его теория относительно штаб-квартиры, куда стекаются все ставки?
– Я от нее не в восторге.
– Я тоже, но лучше искать эту штаб-квартиру, чем сидеть в номере отеля.
– Но нам-то иного не оставалось.
Триппет ушел в свой номер, как он сказал, написать письмо жене и позвонить Лим Панг Сэму. Я же остался лежать на диване и считать трещины в потолке. Конечно, это время я мог бы использовать с большей пользой для себя, читая газету или изучая китайский, но я лежал и считал трещины, пятнадцать больших и шесть едва заметных, только намечающихся. Я жду, говорил я себе, мужчину, который должен отвести меня к Анджело Сачетти. И сам этому не верил. В действительности я ждал, когда Сачетти начнет падать в воду с китайской джонки, подмигивая мне левым глазом. Он упал в четверть седьмого, с присущими его падению судорогами и обильным потоотделением. Когда приступ прошел, я направился в ванную и принял душ, в третий раз за день. Одевался я медленно, чтобы убить побольше времени. Надел белую рубашку из египетского хлопка, полосатый галстук, темно-синий поплиновый костюм, черные носки и туфли. Довершил мой наряд «смит и вессон» 38-го калибра, который я засунул за пояс брюк с левой стороны. Без четверти семь я уже сидел на стуле, ожидая мужчину, от которого требовалось отвести меня к человеку, в настоящий момент подозреваемому полицией Сингапура в убийстве Карлы Лозупоне.
Триппет постучался ко мне без десяти семь, и мы налили себе по бокалу джина с тоником.
– Вы говорили с Лимом? – спросил я.
– Несколько минут.
– И что он сказал?
– Ничего. Практически ничего.
Стук раздался ровно в семь, но я не подпрыгнул, как ожидал сам. Поставил бокал на стол, прошел к двери, открыл ее. Миссис Сачетти пообещала, что я узнаю мужчину. Она не ошиблась. На пороге стоял капитан Джек Нэш.
– У меня не было выбора, Которн, – Нэш проскользнул в комнату, быстро глянул на Триппета.
– Что вы имеете в виду?
– То, что сказал.
– Сколько она предложила вам, учитывая, что вы с Анджело – американцы и все такое?
– Кто это? – Нэш мотнул головой в сторону Триппета.
– Я не слишком уж изменился, не правда ли, Джек? – подал голос Триппет.
Нэш всмотрелся в него.
– Эй, да я вас знаю!
– Должны знать.
– Конечно, знаю. Северное Борнео. Джесселтон. Вы… постойте-ка, сейчас вспомню, хотя виделись-то мы давным-давно… Вы – Триппет. Точно, майор Триппет, – он повернулся ко мне. – При чем здесь британская разведка, Которн?
– Абсолютно ни при чем, – ответил Триппет.
– Я рад, что вы знакомы друг с другом, – я даже не пытался улыбнуться.
– Ваш приятель, капитан Нэш, был полковником Нэшем, когда мы впервые встретились. Вернее, подполковником филиппинской партизанской армии, до тех пор, как он попал под трибунал.
– Обвинительного приговора мне не вынесли, – напомнил Нэш.
– Он продавал оружие на Северное Борнео.
– Доказать это не удалось.
– Оружие он добывал на Филиппинах. По его словам, покупал на черном рынке, но, скорее всего, выкрадывал с многочисленных американских складов. Дело было в 1946 году, сразу же после войны.
– Давняя история, – пробурчал Нэш.
– Во время войны, – невозмутимо продолжал Триппет, – Нэш захватил в плен японского вице-адмирала, а затем освободил его. Это произошло на Себу, не так ли, Джек?
– Вы знаете, почему я освободил его.
– Потому, если исходить из моей информации, что вы получили от него сто тысяч долларов.
– Вранье, – отрезал Нэш. – Я освободил его, потому что японцы грозились истребить на острове всех филиппинцев.
– Изящная выдумка. В нее поверили даже многие филиппинцы. Джек стал тогда чуть ли не национальным героем. Так уж получилось, что из-за неисправности двигателя гидроплану адмирала пришлось совершить вынужденную посадку, и он аккурат угодил в руки Джека, вместе с девятью старшими офицерами и схемой оборонительных укреплений островов. Джек и адмирал быстро нашли общий язык. Адмирал получил свободу в обмен на схему обороны и сто тысяч долларов, при условии, что широкой общественности станет известно о ложной угрозе массовой резни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61