– Очень жалко, – сухо сказал я. – Если бы я сделал меньше или совсем ничего, я бы сейчас был на стороне, которая выиграла.
– По их условиям – да. – Она приятно улыбнулась. – Вы не часто выигрывали, Артур, не так ли?
Что за вопрос мужчине!
– Я выжил.
Ответ, казалось, ее позабавил.
– Что же, можно полагать, это тоже своего рода выигрыш. Но если это вам принесет утешение, знайте: вы и сейчас не потеряли ничего.
– Не считая моей работы на СММАК.
– Ну, в любом случае ее хватило бы ненадолго. Вы ведь, наверное, знаете, что будет дальше?
– Скорее всего, Угази и Махинди вступят в войну. Она покачала головой.
– Ничего подобного. Воевать уже не за что. Игра закончена. УМАД и СММАК пришли к соглашению.
– К соглашению! – Мне подумалось, что она шутит.
– Для согласования деталей на переговорах в Женеве может понадобиться некоторое время, но в принципе дело решенное. Этот кусочек земли с редкими рудами компании будут разрабатывать совместно. Угази и Махинди получат каждая свою долю отчислений. В качестве компенсации УМАД примет участие в операциях СММАК по перевозке руды.
– А как же правительство Угази?
– Кого интересует правительство Угази? Оно потеряло маленький клочок земли и приобрело такой же. Кто может изменить ситуацию? Вооруженные силы Угази? Они бессильны. Организация Объединенных Наций? Про нее и вспоминать нечего. Международный суд в Гааге? Между Венесуэлой и бывшей Британской Гвианой вот уже больше полсотни лет продолжается пограничный спор из-за залежей полезных ископаемых. Международный суд не смог его решить. А этот спор не продолжится и пятидесяти дней. И все очень просто. Так решили УМАД и СММАК.
– Да какое право они имеют решать? – После всего, что я пережил, от одной мысли, что эти паразиты спокойно сидят в Женеве и решают, как поделить награбленное, у меня все закипело внутри.
– А кому еще решать?
– Этот клочок земли с редкой рудой принадлежит Угази. Его у нее украли.
Она терпеливо вздохнула.
– Мы говорим о бизнесменах, Артур, а не о бойскаутах. УМАД принадлежало кое-что, приглянувшееся СММАК. Эта компания сделала нечто вроде заявки, которая выгорела. Она загребла свой клочок земли и теперь имеет все основания быть довольной. Поначалу угазийцы могут поворчать, но когда они начнут получать свою долю отчислений, то тоже останутся довольны. Что здесь плохого?
– Ничего, миссис Уилленс, – сказал я сухо. – Этак можно оправдать любой грабеж среди бела дня.
Она рассмеялась.
– Оказывается, вы моралист, Артур, – сказала она. – Не заказать ли еще по стаканчику?
Меня в свое время называли по-разному, но только не моралистом. Я не был уверен, нравится ли мне такое прозвище. Я почувствовал себя несколько глуповато.

Глава IV

Со мной иногда случаются странные вещи. Когда меня заставляет чувствовать себя глуповато женщина, особенно смазливая, я начинаю задумываться всерьез и составлять планы. Не в том смысле, чтобы отыграться на ней, а в том, чтобы отыграться на окружающем мире и поправить свои делишки.
Любопытно, что на деловую мысль меня навела пачка паспортов в моей походной сумке.
Я начал задавать сам себе кой-какие вопросы.
Например: если я стяну бумажник в умывальнике, это воровство, меня тут же схватят за шиворот. Но если СММАК и УМАД сперли кусочек земли с рудой на пару сотен миллионов долларов, это называется «приобретением участка», и все помалкивают. Почему?
Как это сходит им с рук?
И как бы мне сошло с рук что-либо подобное?
Конечно, мне не приходило в голову орудовать в подобных масштабах – миллионы мне не нужны, – но какое-нибудь дельце для человека, умеющего крутиться, вроде меня, и вроде меня мечтающего, чтобы полиция не сидела у него на хвосте, оказалось бы весьма кстати.
Сначала я рассматривал паспорта как просто потенциальный источник некоторого дохода. Естественно, я обдумывал возможность возвращения их в Амари, но не видел никакого пути для воплощения такой идеи в жизнь. Кроме того, я знал, что люди из УМАД имеют возможность запросить новые паспорта у своих консулов. Я никого не ставил под удар.
Само ощущение паспортов в руках, всех шестнадцати, их внешний вид навели меня на мысль рассматривать их не просто как источник некоторого дохода, а как капитал.
В основе своей они были одинаковы – книжечки в цветных обложках с вытисненными или напечатанными геральдическими знаками. У некоторых внутри были замысловатые изображения и страницы с водяными знаками, но в основном они были сделаны довольно просто. На внутренней стороне задней обложки двух из них было напечатано мелким шрифтом название типографии. Это была фирма во Франкфурте, Западная Германия, хотя паспорта не были западногерманскими.
Идея о подделке, конечно, мне и в голову не приходила. Люди, заправляющие СММАК или УМАД, могут выходить сухими из воды, потому что они стоят вне или выше закона и нет такого полицейского, который мог бы сидеть у них на хвосте. И если я хочу выходить сухим из воды, мне следовало брать с них пример.
Что в особенности заинтересовало меня в этих паспортах, помимо их возможной стоимости на черном рынке, – их удивительная схожесть, хотя они принадлежали шести различным государствам. Два из них были даже практически одного цвета.
А затем я начал размышлять о всех этих странах с новыми названиями – вроде Ботсваны, или Лесото, или Малагаси, или Руанды, о которых большинство людей и слыхом не слыхали. Да и если обозначить их прежними названиями – Бечуаналенд, Базутоленд, Мадагаскар, Руанда-Урунди, – и тогда мало кто поймет, о чем идет речь.
Все это множество новых государств, о которых никто никогда не слышал, выпускает паспорта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62