— Очень старый. Как Великий Дом Тут все старое. Мы тож-ше стар — Мастера.
— Ты не старый, — сказала Ириан. Ей казалось, что ее собеседнику между тридцатью и сорока годами, сложно было сказать. Она продолжала думать о его волосах как о седых, потому что они не были темными.
— Мили могут равняться годам. А я зашел далеко. Я — Карг из Карего. Ты знаешь?
— Беловолосые Люди! — Ириан распахнула глаза, вспомнив баллады о Беловолосых, что плыли с востока и оставляли за спиной разоренные земли, и поднимали на копьях невинных младенцев.
А еще она вспомнила рассказ о том, как Эррет-Акбе потерял Кольцо Мира, и новые песни, и Рассказ Короля, как Архимаг Перепелятник пропал среди Беловолосых Людей и вернулся с кольцом…
— Беловолосый? — удивился Мастер Образа.
— Заиндевелый. Седой, — сказала она и отвернулась, смутившись.
— Агх, — сообщил Мастер Образа после долгого размышления. — Мастер Зова не старый…
И Ириан поймала быстрый взгляд странных, узких глаз цвета льда. Она ничего не сказала.
— Я думаю, ты боишься его.
Ириан кивнула. Когда она вновь промолчала, прошло какое-то время, потом Мастер сказал:
— В тени этих деревьев никому и ни от кого не будет вреда. Только истина.
— Когда он проходил мимо меня, — тихо сказала Ириан, — я увидела могилу.
— Агх, — согласился Рисующий Образ. Он смел скорлупки в кучку, потом выстроил из белых осколков кривую, замкнул ее в круг. — Да, — сказал он, изучая рисунок скорлупок. Потом вырыл ямку и закопал скорлупу. Отряхнул пыль с ладоней. И вновь взгляд его глаз искоса метнулся к Ириан, а потом — прочь.
— Ты была ведьмой, Ириан?
— Нет.
— Но ты кое-чшто знаешь.
— Нет. Не знаю. Роза не стала учить меня. Сказала, что не осмеливается Потому что во мне есть сила, но она не смогла определить, в чем она. — Твоя Роза — мудрый цветок, — сказал маг без улыбки.
— Но я знаю, что у меня есть.., y должна что-то сделать, кем-то стать Вот поэтому мне захотелось приехать сюда. Выяснить на Острове Мудрых.
На этот раз ей удалось посмотреть магу прямо в лицо и прочесть выражение. Ей подумалось, что маг выглядит грустным. А манера произносить слова — резко, быстро и сухо.., и миролюбиво.
— Люди этого Острова не все мудры, так? — сказал он. — Может, Привратник.
Теперь он смотрел на нее не украдкой, не искоса, но прямо в глаза.
— Но здесь. В лесу. Среди деревьев. Здесь ж-шивет старая мудрость. Не способная постареть. Не могху научить тебя. Могху повести в Рощу, — в ту же минуту он встал. — Да?
— Да, — неуверенно отозвалась Ириан.
— Дом — г-хорошо?
— Да..
— Завтра, — сообщил он и ушел прочь.
Примерно полмесяца или меньше жарких летних дней Ириан спала в Доме Выдры, там было спокойно, и ела то, что приносил ей в корзине Рисующий Образ — яйца, сыр, зелень и фрукты, копченое мясо. Каждый полдень они проводили вместе в роще с высокими деревьями, тропинками, которым не лежалось на месте, — они вечно оказывались не там, где ей помнилось, и уводили порой далеко за пределы леса. Они с Мастером Образа бродили в молчании, говорили редко, только во время отдыха. Маг вообще не был склонен болтать. Нельзя было сказать, что он никогда не сможет разозлиться, но маг никогда не демонстрировал Ириан буйство чувств, с ним все было ясно и просто, как в тени деревьев, в которой бродили четвероногие обитатели Рощи и пели редкие птицы. Он сказал, что не будет учить Ириан, так и сделал. Когда она спросила о Роще, он рассказал, что и Роща, и Скала находятся здесь с тех времен, как Сегой создал острова этого мира, и что в корнях этого леса гнездится магия, и что корни этих деревьев сплетены с корнями деревьев всех на свете лесов, где те есть или могут быть. «Иногда Роща здесь, — сказал он. — Иногда в друг-хом месте. Но всегда.» Ириан так и не увидела, где он живет. Он спал там, где его заставала теплая летняя ночь, решила она. Она спросила его, откуда берется еда; он рассказал, что то, что Школа не может себе обеспечить, привозят окрестные фермеры, считая, что их поля, сады и стада находятся под защитой Мастеров. В этом был смысл. На Пути фраза «маг без миски с овсянкой» означала нечто неслыханное, небывалое до сих пор. Но сама Ириан не была магом и, решив отработать свою овсянку, как сумела отремонтировала Дом Выдры, одолжив у фермера инструменты, а гвозди и известь купив в городе Твил, так как при ней еще оставалась половина ее сырных денег.
До полудня Рисующий Образ ее не тревожил, так что утром она была предоставлена сама себе. К одиночеству Ириан было не привыкать, но она скучала по Розе, по Беллис и Лепусу, по горластым и глупым собакам, по работе, которую она выполняла по дому, чтобы не дать Ириа развалиться и чтобы каждый вечер иметь еду на столе. Так что она неторопливо трудилась все утро, пока не замечала, как из тени деревьев выходит маг, и его светлые волосы ярко вспыхивают, окрашенные летним солнцем в огненный цвет.
А в Роще не было мыслей о заработке, о службе, даже об учебе. Быть там — достаточно, больше не надо ничего.
Ириан спросила его, приходят ли сюда ученики из Великого Дома, маг сказал:
— Иногда.
А в другой раз сказал:
— Мои слова — нич-што. Слушай листья.
Вот и все, что можно было назвать обучением. На прогулках Ириан слушала листья, когда ветер ими шуршал или рвал кроны деревьев; Ириан наблюдала, как тени играют в траве, и размышляла о том, как корни деревьев уходят в Мрачные недра земли. Она была безгранично довольна. И все-таки чувствовала, что ожидает чего-то. И когда она покидала гостеприимную Рощу и видела над головой чистое ясное небо, молчаливое ожидание становилось особенно сильным.
Однажды, когда они вдвоем долго бродили между деревьев — сумрачных хвойных деревьев с неизвестным ей именем, что возносились в небо над ними
— Ириан услышала зов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22